Лоренс Блок - Грехи отцов наших

— И какова была ее реакция?

— Она была просто убита. — Глаза Марсии распахнулись в искреннем изумлении. — Знаете, для меня это было неожиданностью — мы ведь с ней никогда не были особенно близки. По крайней мере мне так казалось. Я не делилась с ней своими мыслями и планами на будущее, и она платила тем же. Конечно, мы много времени проводили вместе, особенно после того, как я тоже стала принимать мужчин, часто болтали, но все больше о ничего не значащих пустяках; и мне всегда казалось, что я ей не нужна. А когда сообщила, что собираюсь переехать, она ужасно расстроилась. Чуть ли не на коленях умоляла меня остаться.

— Да? Интересно.

— Венди стала уверять меня, что возьмет на себя еще большую часть квартирной платы. Тогда-то я и узнала, сколько на самом деле стоило ее жилье. Я не соглашалась, и она разрыдалась еще пуще. Обещала, что мне больше не придется общаться с незнакомыми мужчинами, если я все так близко принимаю к сердцу; что она сама постарается перенести все свидания на дневное время, когда я на работе, чтобы не травмировать меня; что встречаться с мужчинами будет теперь в отелях или еще где-нибудь на стороне. Но все это меня не устраивало: мне было необходимо убраться из жизни, которую она вела, навсегда. Потому что… для меня это было слишком большим соблазном — с моими восемьюдесятью долларами в неделю, которые я зарабатывала в поте лица. Вот что меня пугало — соблазн легкого заработка.

— Итак, вы переехали.

— Да. Венди рыдала, когда я паковала свои пожитки, твердила, что не знает, как будет без меня жить. Тогда я сказала, что она может взять себе другую компаньонку, которая ей лучше подойдет и которую все устроит, а она заявила, что вовсе не хочет такую, которую все устроит, потому что она, Венди, и сама человек не простой. В то время я не поняла, что она хочет сказать.

— А теперь поняли?

— По-моему, поняла. Мне кажется, ей нужен был рядом кто-то с совершенно другим характером, чем у нее, кто будет категорически против того образа жизни, что она вела. Теперь я уверена, что как бы она ни уговаривала меня принять участие в той первой вечеринке, мое согласие сильно ее разочаровало. Вы понимаете?

— Да. Это многое ставит на свои места. — Что-то в рассказе Марсии меня беспокоило, и, порывшись в памяти, я сказал: — Вы упомянули, что она всегда принимала пожилых мужчин. Но вас это не удивляло?

— Да, не удивляло.

— Почему?

— Из-за того, что когда-то произошло в колледже.

— А что там произошло?

Нахмурив брови, Марсия отвернулась. Пришлось повторить вопрос.

— Не хочу никого втягивать в эту историю, — мрачно произнесла она.

— В колледже у нее была связь с кем-то, кто был намного старше ее?

— Ну, вы же помните, я говорила, что мы не очень-то общались в годы учебы…

— То, что случилось, каким-то боком связано с ее бегством из колледжа за несколько месяцев до окончания?

— Не знаю. — Она старательно прятала глаза.

— Марсия, посмотрите на меня, — как можно проникновеннее проговорил я. — Обо всем, что вы хотите от меня утаить, я так или иначе узнаю. Надеюсь, вы это уже поняли. Как бы я ни ценил свое время, съезжу в Индиану, порасспрашиваю людей…

— О, только не это! — вырвалось у нее так громко, что пара за соседним столиком с явным любопытством уставилась на нас.

— Все зависит только от вас. Если поможете мне, никуда я не поеду.

Знала она действительно немного, но из ее сбивчивого рассказа вырисовывалась следующая картина. Незадолго до бегства Венди у них в колледже разыгрался скандал. Каким-то образом стало известно о ее интимных отношениях с профессором, у которого имелись дети ее возраста. Мужик совсем спятил от любви и решил бросить и жену, и детей, в результате чего его супруга наглоталась снотворного и попала в больницу. Там ей сделали промывание и спасли жизнь. А Венди в панике собрала вещички и исчезла.

Безусловно, по всему колледжу поползли всевозможные слухи и сплетни, но в основном говорили, что Венди и раньше бывала замечена в связях с преподавателями, и все как один годились ей в отцы.

— Вообще-то я уверена, что большей частью это наговоры, иначе скандалы начались бы гораздо раньше, — заявила Марсия. — Многие эпизоды ей, конечно, просто приписывали, но что-то за всем этим есть.

— Стало быть, когда вы неожиданно встретились на улице, вы уже прекрасно знали о наклонностях школьной подруги?

— Я уже говорила: я не моралистка. Я и не думала ее осуждать. Тогда мне казалось — если ей нравится все время менять мужчин, пусть живет как хочет. — Марсия сосредоточенно взглянула на меня. — Теперь мне так не кажется.