Андрей Воронин - Спецназовец. Сошествие в ад

Первым делом из машины выскочил водитель и услужливо открыл дверцу Чалову. Тот, крякнув и чуть пригнувшись, чтобы не удариться головой, вышел из автомобиля и тут же надел перчатки. Было холодно.

Владимир Николаевич невольно окинул взглядом обширный двор своего поместья площадью в тысячу квадратных метров и ощутил прилив гордости за себя. «Все-таки не каждый обладает такой смекалкой и расторопностью, как я, – удовлетворенно подумал о своих способностях Чалов, дыша на крыльце свежим воздухом, прежде чем зайти в дом. – Только единицы. И в этом вся правда человеческого существования. В мире всегда было и будет неравенство. Либо ты барахтаешься в затхлом болоте вместе со всеми, либо всеми правдами и неправдами карабкаешься наверх, где всегда есть кормушки с обильной жратвой».

– Владимир Николаевич… – Лицо помощника приняло землистый оттенок, словно он промотал в казино все свое состояние.

– Я понимаю, что Москва здоровья никому не добавляет, но ты что-то очень плохо выглядишь…

Помощник судорожно сглотнул, бегая тревожным взглядом по сторонам и не решаясь посмотреть Чалову прямо в глаза.

– Вот что, Артур, я вижу, что тебе нужен отдых. На сегодня ты свободен.

– Она не приехала, – набравшись смелости, выпалил на одном дыхании помощник.

– Кто «она»? – нахмурился Чалов, несмотря на то что понимал, о ком идет речь.

– Марина, – виновато ответил помощник.

– В чем дело? – резко спросил Чалов, едва сдерживая ярость.

– Ее должны были вести наши люди. В назначенное время за ней приехала машина, но она не появилась. За ее квартирой ведется круглосуточное наблюдение. Телефонные номера не отвечают… – начал отчитываться помощник.

– Нет, ну что за идиоты! – скривился Чалов и от злости, сняв мягкие кожаные перчатки, швырнул их под ноги. – Крутись как хочешь, но чтобы завтра утром она была здесь! – рявкнул он на помощника и, сильно хлопнув за собой дверью, исчез в доме.

С трудом открыв глаза, Якушев не сразу понял, где находится. Чей-то голос с акцентом сказал пару фраз, и Юрия снова окатили ледяной водой из ведра. Его шмотки можно было выжимать обеими руками.

Якушев инстинктивно съежился и прикрыл голову руками, услышав вокруг себя оживленный говор. Крепкие руки схватили его за плечи и грубо поставили на ноги, на которых он еле держался. Якушев замотал головой, пытаясь прийти в себя, так как перед глазами все расплывалось, как будто он в одиночку выпил бутылку водки. Вдобавок ко всему он чувствовал сильную боль в области затылка.

«Плохо дело, – подумал Юрий, пытаясь сфокусировать взгляд на расплывавшихся силуэтах. – Голова не в порядке. Тело более-менее, а вот башка гудит как медный котел».

Оглядевшись по сторонам, он убедился в том, что стоит в кольце врагов и никакой лазейки для бегства нет и не предвидится. Можно только потянуть время, чтобы Сазонов успел как можно дальше увести от школы детей. Если, конечно, его еще не застрелили.

Двое мужчин выделялись среди остальных бандитов в военной форме. Один, коренастый, уверенно отдавал приказы. Другой, худощавый и бледный как смерть, рассеянно смотрел на Якушева.

– Смотри, Малхаз, как это делается, – сказал коренастый и, подойдя к Юрию сзади, ударил его по ногам так, что Якушев невольно упал на колени. – Ну что, сраный Робин Гуд? – с ухмылкой обратился к нему коренастый грузин. – Допрыгался? Сейчас поговорим.

Юрий хотел адекватно ответить, но лишь бессильно задергал руками, запястья которых были крепко стянуты обыкновенной веревкой.

Увидев потуги Якушева, бандиты издевательски захохотали, мол, хочешь – старайся, хочешь – нет, все равно от нас не убежишь.

Коренастый грузин взял в руки кинжал и опустился на корточки перед лицом Якушева, выставив перед собой наточенное лезвие.

– Сейчас я буду вживую снимать с тебя шкуру. Кусочек за кусочком, пока ты весь не истечешь кровью и не сдохнешь. Но, как человек гуманный, я даю тебе право выбрать свою смерть. Скажи мне: есть ли в школе вооруженные люди, где прячутся эти крысеныши и где документы, которые ты свистнул из моей папки?

Якушев понимал, что находится в крайне неблагоприятной ситуации, где он, несмотря на все свое мастерство и боевые навыки, оказался заложником обстоятельств, и что, вероятнее всего, он погибнет здесь геройской смертью еще задолго до того, как сюда приедет местная полиция.

«Что мне терять? – мелькнуло в сознании Юрия, и он сам же ответил на свой вопрос: – Нечего. Умирать нужно мужественно и достойно. Как нас учили еще во времена чеченской кампании. Твои враги только и ждут, чтобы ты начал ползать и умолять их о пощаде, чтобы поглумиться над тобой напоследок и таким образом почувствовать свою силу и значимость. И если ты не даешь им этого сделать, то они продолжают ощущать свое ничтожество и комплекс неполноценности. В любом случае мне не нужно ничего говорить. Если Сазонов выживет, то он сможет воспользоваться этими бумагами и здорово насолит этому козодою».