Сергей Гайдуков - Последняя обойма

— А знаешь, что с ним случилось?

— Случилось? — Я вытаращил глаза. — А с ним что-то случилось?

— А ты не знаешь?

— Я? Откуда? Я выскочил во двор, перелез через забор и... И все.

— А какого хрена ты побежал, если не знаешь этого типа?

— Инстинкт самосохранения. Вряд ли он погнался за мной, чтобы спросить, который час. Так что с ним случилось?

— Он умер, — сообщил Гарик и уставился на меня. Черта с два. Я так устал, что на моем лице вряд ли кто-то мог прочитать что-нибудь. Гарик с минуту таращился на меня, потом разочарованно отвернулся к окну. — Разрыв какой-то там артерии. Прямо во дворе «Кометы». И ты, конечно же, здесь ни при чем? Можешь не отвечать, я уже знаю, что ты скажешь. — И он махнул на меня рукой. — Если бы ты понимал, Костя, в какое дерьмо ты меня втащил...

— А он и вправду может настучать? — поинтересовался я. Фамилия «Козлов» не была произнесена, но Гарик среагировал весьма непосредственно: скрипнул зубами и с ненавистью уставился в закрытую дверь.

— Кто его знает, на что он способен, — пробурчал Гарик. — Он словно взбесился... Я его таким нервным никогда не видел. И не сидел он по ночам в кабинете, не таскал никого на ночные допросы... Дурдом какой-то.

— Он был пьян, — сказал я и смущенно улыбнулся: ябедничать, пусть даже на такого придурка, как Козлов, было неприятно.

— Да ну? — без особого энтузиазма отозвался Гарик. — Не врешь?

— Не вру, — честно сказал я. Так редко мне приходилось говорить правду за последние дни, что эти два слова я проговорил с каким-то наслаждением.

— Может быть, — задумчиво произнес Гарик. — Выпить он не дурак... Но на работе? Такого за ним раньше не водилось.

— Все когда-то начинается, — философски заметил я.

— Ага. — Гарик внезапно хлопнул себя по лбу. — Вот черт! А я-то думаю: «Что от него мятной жвачкой разит, как от школьника?!» Запах забивал, мудила!

— Мудила, — согласился я.

— А ты не лучше, — заметил добродушный Гарик. — Давай, рассказывай, что должен. Твоя половина уговора.

— Прямо здесь? — Я выразительно похлопал себя по ушам.

— Тебе, видать, мозги отшибли, Костик, — вздохнул Гарик. — Это же не Кремль. Кто нас станет прослушивать. Разве что Козлов за дверью стоит, врос ухом в замочную скважину...

Гарик внезапно схватил с пола пустую мусорную корзину и метнул ею в дверь. Та распахнулась от удара. Козлова в коридоре не было. Или же он оказался фантастически проворен и успел отскочить.

— Продолжаем разговор, — более уверенно сказал Гарик. Он все-таки выбрался из-за стола и поставил кресло рядом с моим табуретом. — И будь, пожалуйста, честен, — попросил он. — Если не можешь сказать правду, лучше ничего не говори. Но не ври. По-моему, в протоколах уже достаточно записано твоего вранья. Я прав?

— Ну-у-у, — уклончиво протянул я.

— Я прав, — сделал вывод Гарик. — Итак. Кто организовал налет на «Европу-Инвест»?

— Ты еще спроси, где Янтарная комната! — возмутился я. — Попроще, попроще что-нибудь спроси...

— Сидоров участвовал в налете?

Это был странный вопрос. И объяснение могло быть только одно: Гарик сильно сомневался в официальной версии. Сидоров не казался ему крутым гангстером и убийцей.

— Ты же видел пленку, — сказал я.

— Хочу услышать твое мнение.

— Хм, — теперь и я задумался. — Ну, скажем так: он в этом замешан. Но Сидоров — не организатор. Я даже думаю, что его использовали для каких-то непонятных целей. А потом попытались подставить. Я же тебе говорил...

— Угу. — Гарик сморщился, словно отведал что-то кислое. Кожа на лбу собралась в лесенку морщин, и на миг Гарик показался мне древним стариком, смертельно уставшим от этой идиотской земной жизни. Потом впечатление прошло. — А он жив?

— Сидоров?

— Угу.

— Как тебе сказать...

— Только не ври, — прошептал Гарик. — Все врут. А кто не врет, тот ничего не знает. Мне нужна опорная точка, мне нужны хоть какие-то факты. Дай мне факты. Он жив?

Я кивнул.

— Что он тебе рассказал обо всей этой истории?

— Ничего.

— Он что, боится?

— Он тяжело ранен. Не приходил в сознание.

— Угу, — кивнул Гарик. Выражение усталости и раздражения постепенно исчезало с его лица. Он впитывал информацию. — Его ранили охранники «Европы-Инвест» или...

— Три разные пули, — сказал я. — Сзади в ногу, в плечо и в живот. Я думаю, что охранник ранил его в ногу. У них ведь там «Калашниковы», да?

— Верно. — Гарик не без удивления посмотрел на меня. — «Калашниковы» и «ТТ». Откуда ты знаешь?

— Неважно. Так вот, охранник ранил его в ногу, но он все-таки выскочил на улицу. И сел в машину, которая его ждала. Они куда-то поехали. И Сидорову выстрелили в живот.