Джеймс Хедли Чейз - Каждый умирает в одиночку

— Кто эта женщина вон там? — продолжил голос. — Вы ее видели до этого?

Ему ответил Миффлин:

— Первый раз вижу.

Я посмотрел сквозь прищуренные глаза — они были там: Брендон сидел на стуле, а Миффлин стоял у подножия кровати.

Я лежал не шевелясь и отчаянно потея. Мой затылок ощущался так, словно мне удалили кость. Он казался мягким, словно там была дырка: дырка, впустившая внутрь сквозняк, который внезапно подул у моей подушки.

Миффлин открыл окно рядом с кроватью. Чтобы добраться до окна, он отодвинул в сторону штору, и лавина горячего, ослепительного солнечного света обрушилась на мое лицо, послав мне в голову пулеметную очередь боли.

Я думал об Аните Серф, лежавшей там, на кушетке для раздумий, и о запачканной кровью подушке, и об автоматическом кольте. Прекрасная подстава, чтобы Брендон натолкнулся на нее. С поличным, без алиби, божий подарок версии для ленивого полицейского. Даже Брендон не будет долго искать убийцу. Я думал о том, как он смотрел на меня, когда расспрашивал о смерти Даны.

«Но она должна была пройти мимо вашей хижины, чтобы попасть на то место, где она была убита, не так ли? Мне кажется странным, что она не заглянула к вам».

Если подобная мелочь казалась странной для него, представьте, какое несказанное удовольствие он получил от такой грамотной подставы.

То же оружие. Дана, Ледбеттер и теперь Анита. Все застрелены в голову. Тот же способ — тот же убийца. Мотив? Я не обманывал себя, что такая мелочь, как мотив, может остановить Брендона. С тех пор как он появился в управлении, полицейская администрация прогибалась подобно кровати с изношенными пружинами. Если он хотел избежать неловких вопросов, заставить прессу замолчать, успокоить волнения человека, поставившего его на это место, он должен был раскрывать подобные убийства быстро. Он придумает какой-нибудь мотив. Он не упустит такой великолепный шанс.

— Эй! Маллой! Очнись! — закричал Миффлин.

Его тяжелая рука упала мне на плечо и затрясла меня. Ослепляющие огни взорвались перед моими глазами, и боль в моей голове побежала, постреливая, вниз к моим пяткам, а потом обратно к моей голове, словно взбесившийся вагончик.

Я сбросил его руку и сел, как оказалось, только затем, чтобы обхватить руками голову и согнуться, застонав.

— Очнись! — подгонял Миффлин. — Мы хотим поговорить с тобой. Эй! Маллой! Соберись!

— А я что, по-вашему, делаю — исполняю танец с саблями? — огрызнулся я и поставил ноги на пол.

— Чем ты тут занимался? — немедленно потребовал ответа Брендон, наклоняясь вперед, чтобы взглянуть на меня. — Что это за попойка?

Я чуть приподнял голову и уставился на него. Он выглядел толстым, упитанным и хорошо выбритым. Его одежда была безупречна, его ботинки сверкали в солнечном свете, и каждый дюйм его холеного тела выглядел точно как у коррумпированного полицейского. По сравнению с ним я выглядел просто кошмарно. Мои пальцы поскребли небритую челюсть, от отвратительной вони перегара мне стало плохо, а рубашка от моего вечернего наряда прилипла к животу.

— Чего ты хочешь? — спросил я, словно не знал. — Кто тебя впустил?

— Не важно, кто нас впустил, — ответил он и помахал своей наполовину выкуренной сигарой на меня.

Она пахла так, словно он поднял ее из пепельницы по пути сюда.

— Что здесь происходит? Кто эта женщина вот там?

«Не очень верный тон», — подумал я, озадаченный. Возможно, эти две птички были закаленными, но не настолько закаленными, чтобы оставаться спокойными после такого убийства, какое было совершено в соседней комнате. А они были спокойными: неодобрительные, строгие и самодовольные, словно ни один из них никогда в своей жизни не делал и глотка спиртного, но спокойными.

— Эта женщина там? — переспросил я.

Не самое умное высказывание, но самое лучшее, что я мог придумать в данных обстоятельствах. По крайней мере, это прозвучало уклончиво.

— Что это с парнем? — поинтересовался Брендон и взглянул на Миффлина.

— Он пьян, — флегматично констатировал Миффлин. — Больше с ним нет ничего такого.

— Так, интересно, — протянул Брендон. — Приведи эту женщину сюда.

Это вырвалось из меня до того, как я смог остановиться.

— Нет! Я не хочу видеть ее! Я не хочу!..

Я проорал это тем голосом, который используют гангстеры по телевизору, когда они приперты к стене и вот-вот собираются отдать концы. Я быстро прекратил свои вопли, но, должно быть, у меня вышло достаточно хорошо, потому что Брендон вскочил на ноги, а Миффлин застыл как истукан с острова Пасхи.