Михаил Попов - Давай поговорим! Клетка. Собака — враг человека

Ну, теперь наверх.

Левой ногой одолевая ступеньку за ступенькой, осторожно приставляя к ней правую, шурша кителем по нечистой стене, Леонтий Петрович поднялся до середины глухого, пыльного, темного пролета. Каждую секунду ожидая, что на него вывалится безумная харя с окровавленным ртом.

Интересно было выяснить, что темнота впереди не сплошная, как ожидалось. На стене лежала полоска неяркого света. Как будто из неплотно прикрытой двери. Леонтий Петрович подумал о лампочке под потолком пыточной камеры. Еще плотнее сжались его челюсти.

Теперь о каком бы то ни было отступлении не могло быть и речи.

Поднявшись еще на несколько ступенек, подполковник увидел эту неплотно прикрытую дверь. Судя по всему, открывается вовнутрь. Медлить нет смысла, если кто-то там есть, то он не мог не слышать приближающихся шагов. Он наготове.

Набрав в грудь побольше воздуха, Леонтий Петрович резко толкнул дверь ногой. Взвизгнули ржавые петли. Пришлось толкнуть еще раз.

За дверью была небольшая безоконная комната.

Внутри все оказалось точно так, как описывалось в полуграмотных воплях Романа Миронова. Четверть примерно комнаты занимал цементный постамент, огороженный толстенными стальными прутьями. Концы их были вмурованы в пол и потолок. С лестничной площадки в комнату надо было спускаться по двум невысоким ступенькам. Под потолком лампочка в сетчатой ловушке.

Но никакого Романа там не было.

— Что же это такое?! — тихо проговорил Леонтий Петрович. Он думал, что пределы, до которых может дойти один человек в издевательствах над другим, давно достигнуты. Оказывается, нет.

Но куда он перетащил истекающего кровью парня? И как это можно было сделать незаметно?

Внимательным, опытным взглядом ощупывая «камеру», Леонтий Петрович находил все новые доказательства того, что в писаниях Романа речь шла именно о ней. Но одновременно у него зародилось сомнение в том, что Роман Миронов провел здесь хотя бы одни сутки.

Вон в углу стоит паяльная лампа, «пол» клетки засыпан солью и покрыт темными пятнами. Следы, может быть, крови? И вонища! Но вместе с тем… Леонтий Петрович помотал головой, словно отгоняя наваждение.

Что-то здесь не так! Но что?!

И где Роман сейчас? Четвертован и затоплен в пруду?

Облит бензином и до неузнаваемости обожжен где-нибудь на свалке?

Но кто тогда писал эти письма?

Подойдя к решетке, Леонтий Петрович подергал за прутья. Да, толстенные. Не расшатаешь, особенно с голодухи. И откуда она здесь, эта клетка? Часть архитектурного замысла? Конечно, сделали ее не для изуверских целей. Просто сварили, заляпали бетоном и забыли.

За стеной громыхнул лифт, зажужжали его шестеренки и блоки, кабина поплыла вниз. Физиономию Леонтия Петровича перекосило. Это ложь! Как можно было этот звук принять за шум электропоезда?!

Чушь, какая-то мучительная. Невозможно поверить в то, что здесь содержался несколько недель человек и подвергался пыткам. Но вместе с тем нельзя еще пока полностью отмахнуться от всего этого.

Леонтий Петрович еще раз дернул за прут и тут заметил, что в углу клетки что-то лежит. Книжка. Маленького формата, в мягкой обложке. Подполковник присел, поднял ее с грязного цементного пола. На обложке нарисованы бабочки, затрепанная книжка, читаная-перечитаная. Подполковник напряг глаза. «Коллекционер». Какого дьявола она здесь? Забыта или подброшена? Подполковник был не в силах размышлять, ибо испытывал острое желание действовать. Необходим следственный эксперимент, чтобы решить окончательно, находился в этой клетке Роман Миронов или нет. Вспомнилось подполковнику его собственное удивление, как это целый девятиэтажный дом мог не почуять, что на чердаке вершится омерзительное насилие. Да что там почуять! Они должны были услышать!

Подполковник посмотрел на железную дверку — даже если ее плотнейшим образом закупорить, вряд ли она способна погасить настоящий сильный крик.

Конечно же, нужен следственный эксперимент.

План составился в голове подполковника мгновенно. Необходимо немедленно отыскать Бухова с Русецким, пусть они забираются в конуру эту и орут, а он будет прислушиваться. Сразу же и окончательно будет ясно, претерпел ли хотя бы одну пытку в этом узилище Ромка Миронов или его письма лишь элемент в цепочке непрерывного вранья.

К счастью, ребята оказались на своем обычном месте. Напряжение подвального похода они сняли, и предложение поучаствовать в чердачном эксперименте им неожиданно понравилось. За ресторанным столиком они успели заскучать. Их девицы с радостью согласились им сопутствовать.