Владимир Мильчаков - Таких щадить нельзя

Полковник замолчал. Ребята, притихшие, посуровевшие, внимательно смотрели на него, ожидая продолжения рассказа. Но Иван Федорович невесело улыбнулся и закончил:

— Парень, в общем, верно сказал. Не имеем мы права быть равнодушными к чужой беде. Иному для поддержки нужны теплое слово или дружеская помощь, а иному и суровое предупреждение, чтобы вовремя одуматься.

— А где он сейчас, Иван Федорович?! — несмело спросила Света. — Паренек этот?

— Отбывает срок по приговору. Но думаю, что раз уж он задумался над своей судьбой, то сумеет сделать крутой поворот. Выпрямится.

Полковник помолчал, затем оглядел собеседников и улыбнулся:

— Ну, что примолкли? Света, угощайте друзей, налейте им чаю и давайте потолкуем о вашем деле.

— У нас дело простое, Иван Федорович, — начал Игорь. — Мы просим вас еще раз прийти к нам в школу.

— Неужели еще что-нибудь выявляется?

— Нет. Все в порядке. Мы вас просим доклад сделать!

— Доклад? О чем?

— Вначале мы хотели просить вас сделать нам доклад о бдительности. А сейчас вот вы рассказали… Знаете что, Иван Федорович?! Сделайте нам доклад о дружеской помощи… Ну, вы понимаете…

— Понимаю, — улыбнулся полковник. — Сделаю. Тем более что меня просили выступить примерно с таким же докладом в ремесленном училище, в том самом, где учился Дмитрий Клебанов. Помните, погиб вместе с Юрием Зарифовым. Только надо, чтобы дирекция вашей школы или комсомольский комитет взялись за организацию.

— Так мы от имени комсомольского комитета и говорим с вами.

— Ой, Иван Федорович, что у нас было… — зачастила Света. — Из горкома и райкома комиссии работали!.. Потом собрание!.. Ваське Симкину здорово досталось. Новый комитет избрали, а секретарем — Игоря. Тимур — тоже член комитета.

— Вот это правильно, — одобрил Иван Федорович. — Доклад в вашей школе я сделаю.

— Мы у себя бригадмил организуем, — сообщил Игорь, — из старшеклассников. Ваш доклад нам очень поможет.

— Это и есть разговор о жизни? — полюбопытствовал полковник.

— Нет, — ответил за Игоря Тимур. — Разговор о жизни другой. Я в этом году школу кончаю. Игорь через год кончает. Мы хотим идти работать в уголовный розыск. Как это сделать?

— Если вы это твердо решили, то наше управление поможет вам, — серьезно и даже строго ответил полковник Голубкин. — Кончайте школу и приходите. Направим вначале на учебу.

Наступила пауза. Иван Федорович чувствовал, что ребята еще не все сказали, но стесняются продолжать разговор. Чтобы дать им возможность подумать, полковник шутливо нахмурился и нарочно грозным тоном проговорил:

— Хотя вы еще и не мои подчиненные, но приказы должны научиться выполнять. Был приказ съесть все варенье и потребовать добавки. Выполняйте.

Света наполнила опустевшие стаканы. Подцепив на ложку вишневое варенье, Тимур, как бы между прочим, спросил:

— А если девушка захочет работать в розыске? Как тут?

— Что ж. Есть у нас и женщины-сотрудницы, — подавив улыбку, ответил Иван Федорович.

— Это ты насчет Светы, что ли?

— Да, я тоже с ними хочу, — смущенно кивнула Света.

— Только предупреждаю, друзья, — дружески сказал Иван Федорович. — Работа у нас нелегкая. Прямо скажем, тяжелая работа. Да и учиться вам придется немало.

— Этого мы не боимся, — в один голос ответили трое друзей.

Вспоминая сейчас этот вчерашний разговор, Иван Федорович улыбнулся. Горячий порыв ребят, с благородной щедростью юности готовившихся отдать свои лучшие годы борьбе за очищение нашего общества от грязи, тронул и обрадовал его. Это шла чистая в помыслах, честная и непримиримая комсомолия, надежная смена старшего поколения чекистов, «Им, конечно, будет легче, чем нам, старикам, — добродушно улыбнулся полковник. — Они будут выметать последний сор и пыль с первых ступеней коммунизма. Ну что ж. Так оно и должно быть. Об этом времени, наверное, и мечтал Дзержинский, начиная по указу Ленина борьбу не только со шпионажем, террором и заговорами, но и с бандитизмом, спекуляцией, хулиганством. Наше дело разделаться с еще уцелевшими зубрами преступного мира. С зубрами вроде Каракурта.

Иван Федорович взглянул на часы и поднял трубку внутреннего телефона.

— Приведите арестованного Самылкина! — приказал он.

Два конвоира с обнаженными наганами ввели Каракурта в кабинет и, посадив его на заранее подготовленный посередине комнаты стул, в нерешительности затоптались у двери.

— Ничего, идите, — отпустил их Голубкин. — Побудьте за дверью.