Фредерик Дар - Глаза,чтобы плакать [По моей могиле кто-то ходил. Человек с улицы. С моей-то рожей. Глаза, чтобы плакать. Хлеб могильщиков]

— Его, должно быть, сбросили с поезда? — поинтересовалась Жермена.

— Следствие определит. Во всяком случае, у него ничего не взяли. Я нашел у него документы, деньги, около двадцати тысяч франков. И его часы.

— А следы ранений? — спросил я.

— Нет, за исключением небольшой ссадины на подбородке, вероятно, от падения. Я попросил бы вас опознать труп…

Жермена побледнела.

— Я… — пробормотала она побелевшими губами.

— Вы боитесь не совладать с собой, мадам? — спросил бригадир.

Она заколебалась.

— Нет.

— Тогда прошу вас следовать за мной.

Останки Кастэна лежали на тележке. Старый брезент закрывал тело. Бригадир снял его, поглядывая на нас. Жермена не осмеливалась взглянуть. Она, казалось, не верила в происходившее. Наконец, она рискнула бросить быстрый взгляд на то, что было когда-то ее мужем. Я стоял рядом, готовый поддержать ее.

— Это ужасно, — выдохнула она.

При свете дня труп Кастэна уже не пугал меня. Он вызывал лишь жалость, как и все прочие наши клиенты: самый обычный мертвец, грязный и смердящий. Кастэн и живой-то был заморышем, а смерть не придала ему величия…

— Идем, — прошептал я, беря Жермену за руку, — зачем разглядывать «это»?

— «Это» — мертвый человек, — проворчал бригадир, закрывая тело брезентом.

Когда мы вернулись в приемную, перед зданием с шумом затормозила черная машина, набитая какими-то типами. Среди них я узнал комиссара, навещавшего нас в Париже. Его сопровождали еще двое. Он подошел к нам с озабоченным видом.

— Мадам Кастэн, примите мои соболезнования.

— Благодарю вас…

После этого он представил нам своих спутников:

— Старший инспектор Шарвье и инспектор Удэ!

У старшего было покрытое веснушками лицо, стального цвета глаза и самая глубокая ямочка на подбородке, какие мне только приходилось видеть. Комиссар, должно быть, рассказал ему о нас, поэтому он обратился ко мне так, будто знал тысячу лет:

— Что вы об этом скажете?

— Что я могу сказать? В некотором смысле, это облегчение.

— Для кого?

— Для мадам Кастэн прежде всего и для меня. Не очень-то приятно чувствовать, что пропавший так и не найден…

Шарвье фамильярно взял меня под руку, как это делают итальянцы, прогуливаясь вечерами.

— Скажите-ка, вы живете с этой дамочкой, насколько можно судить?

— Да, вас это шокирует?

— Меня нет, я видал и не такое. Но это доказывает, что у вас… ну, симпатия друг к другу. Ну а поскольку я полицейский, то я спрашиваю себя, не проявилась ли эта симпатия раньше. Улавливаете мою мысль?

Я был непроницаем.

— Превосходно. Вы считаете, что если мы любим друг друга, то могли помочь Кастэну исчезнуть?

— В целом, да. В полиции, знаете ли, мышление извращенное.

Он был спокоен, но его серые глаза приводили меня в замешательство.

— Вы не ответили на мой вопрос: были ли вы любовником Жермены Кастэн до исчезновения ее мужа?

— Было такое… Но мне и в голову не приходило сунуть его под поезд из-за этого…

— Нет?

— Нет!

— Однако рогатый муж — помеха.

— Только не он.

— Почему же?

— Потому что, пока он был жив, мы с Жерменой не собирались жить вместе.

— Однако чувство переходит в такое желание…

— Вы не знаете Жермену. Она из разборчивых женщин…

— Все имеет свои границы, не так ли?

— Если ее плоть и слаба, то характер — отнюдь… Только после исчезновения Кастэна она согласилась уехать со мной. Скажем так: я воспользовался ее растерянностью.

Инспектор неожиданно оставил меня и, не сказав ни слова Жермене, куда-то исчез. Комиссар полиции последовал за ним, но вскоре вернулся.

— Ну вот, — вздохнул он, — мертвые никогда подолгу не прячутся.

Жермена выглядела подавленно после того, как увидела останки своего мужа.

— Вот одна из ваших раскрытых тайн, месье комиссар…

Он нахмурил брови.

— Одна из моих тайн?

— Бог мой, да я о том случае отравления. Что вы нам рассказывали, помните?

Полицейский пожал плечами.

— О, это дело прояснилось через три дня.

— Вот как?

— Да, очная ставка между служанкой Креманов и аптекарем, у которого она брала, как утверждала, порошок от колорадского жука, все разъяснила. На самом деле, мадам Креман заказывала ДДТ. Более того, врач подтвердил свои выводы о естественной причине смерти Кремана.

Я был готов заплакать. Я подвергался огромному риску, я трясся от страха всю ночь, я спускался в могилу, возился с трупами, чуть не сломал ногу, я… Но, по крайней мере, Жермена отныне была вдовой. Мы попользуемся наследством папаши Кастэна и поженимся… Одним словом, я не потерял впустую время.