Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве

Карри сразу же заставил Присциллу признаться, что покойный Стэн Фарр был ее любовником. Больше того, в тот период, когда Присцилла дожидалась суда по делу о разводе с Калленом Дэвисом, Фарр жил с нею в особняке. Не было никакого смысла что-то здесь утаивать, поскольку Хейнс уже и так все это установил во время перекрестного допроса Эйдсона.

Когда Карри попросил Присциллу рассказать о трех ее браках и о детях, та вся задрожала. Еще до суда Джо Шэннон не раз предупреждал ее: "Говорите только правду. На некоторые вопросы отвечать будет трудно, но вы все равно должны собраться с силами и говорить всю правду". Именно это и пыталась все время делать Присцилла, но теперь она вдруг почувствовала, что следующий вопрос будет касаться Андрии. Одно упоминание ее имени вызывало у нее слезы.

Вопрос : У вас были еще дети [помимо Ди и Джеки Уилборн]?

Ответ : Да.

Вопрос : Как звали другого вашего ребенка?

Ответ : Андрия Ли Уилборн.

Вопрос : Сколько ей было лет?

Ответ : Двенадцать.

После этого Карри осторожно подвел Присциллу к событиям ночи со 2 на 3 августа. Она рассказала, как оставила тогда Андрию дома одну, а сама отправилась со Стэном Фарром в гости к своим близким друзьям, отмечавшим день рождения и годовщину свадьбы. Присцилла заперла запасную дверь и включила электронную систему сигнализации. Когда примерно в полночь они вернулись домой, дверь была все еще заперта, но по горевшему внутри особняка свету она догадалась, что сигнализация отключена. Карри осторожно задавал вопрос за вопросом, и Присцилла рассказала, как увидела кровавый отпечаток ладони, позвала Фарра и как с изумлением увидела Каллена, выходившего из прачечной. Сказав "привет", он выстрелил ей прямо в грудь. Она рассказала затем, как Каллен стал бороться с Фарром и как потом встал у ног ее любовника и два раза выстрелил в него. Затем она рассказала, как пыталась убежать, как Каллен гнался за ней, как она умоляла о пощаде, как к особняку подъехали Бев Басе и Бубба Гаврел и как она воспользовалась этим, чтобы скрыться. Словом, Присцилла еще раз повторила всю историю, как уже не раз делала до этого. Карри был доволен: сколько бы Присцилла ни рассказывала о случившемся, она всякий раз повторяла в точности все подробности. Она повторяла даже жесты и плакала в одних и тех же местах, когда рассказывала об особенно тяжелых моментах. "Первоклассная свидетельница", — подумал Карри.

Хейнс же думал, что Присцилла слишком уж хорошая свидетельница, и поэтому неоднократно протестовал против ее попыток выйти за рамки поставленного вопроса и дать излишне пространный ответ. Когда наступила его очередь задавать вопросы, он, отыскивая слабые места в показаниях Присциллы, неоднократно спрашивал, не могла бы та вспомнить, сколько раз "репетировала" свой рассказ с обвинителями, и при этом все время ссылался на "ее версию" убийства. Присцилла в конце концов не выдержала и, когда он снова сказал ей об этом, с возмущением заявила: "Вы все время говорите о какой-то "моей версии", поэтому я еще раз повторяю: все действительно произошло именно так, как я сказала".

В конце дня Каллен стал прогуливаться по залу суда и беседовать с репортерами (как он делал это потом не однажды). Он старался убедить их в том, что слезы Присциллы так же фальшивы, как и вся ее история. При этом он спрашивал: "Разве вы когда-нибудь видели, чтобы человек мог по желанию то плакать, то не плакать, словно вызвать слезы для него — все равно что открыть кран с водой?"

Утром на третий день Карри закончил допрос свидетельницы и передал ее Хейнсу. Тот отнюдь не собирался тратить время на всякого рода любезности. Ведь что бы ни думали о Присцилле присяжные и публика в зале до суда, то, что она рассказала, произвело на них сильное впечатление. Всю свою защиту Хейнс построил на дискредитации ее как женщины и как свидетельницы. В течение последующей недели он добился своего. И даже больше.

Представив в качестве вещественных доказательств фотографии трех стаканов, обнаруженных на месте преступления, адвокат снова заговорил о своем списке "привидений", давая этим понять, что наличие трех стаканов свидетельствовало о том, что между девятью вечера и полночью Андрия в особняке была не одна. Он спросил Присциллу о системе сигнализации и об ограблении, случившемся за несколько месяцев до убийства. Затем он задал ей еще несколько вопросов, чтобы доказать присутствующим, что после выезда Каллена ключи от особняка могли находиться в руках нескольких человек. Сначала Присцилла утверждала, что ключи от входной двери были только у нее, Фарра, Ди Дэвис и двух служанок. Однако позже она призналась, что иногда эти ключи могли быть у нескольких ее гостей, временно проживавших в особняке. Но, добавила Присцилла, это было до того, как она сменила замки. Именно этого и добивался Хейнс. Теперь Присцилла уже не могла не признать обоснованность представленного им списка загадочных "привидений". В этом списке значились У. Т. Рафнер, исполнитель песен в стиле "кантри" Делберт Макклинтон и его жена Донна, Джэн Скэрлок, Санди Гатри Майерс и ее муж Лэрри Майкл Майерс — в то время уже осужденный преступник. Присцилла призналась, что каждый из них в свое время жил в особняке в течение нескольких недель, а иногда и нескольких месяцев. В последующие дни список пополнился новыми "привидениями", но пока Хейнс ограничился лишь четырьмя, пытаясь подвергнуть сомнению правильность опознания Присциллой Каллена Дэвиса.