Сергей Зверев - Прирожденные аферисты

– Э-э, ты что, в ЖЭКе здесь работаешь, племянник? – поинтересовался Баграм.

– Не работаю, – произнес Давид, но красить продолжил – правда, не так активно…

Щетку, ведро с краской и специальные фартуки для малярных работ Давид стащил час назад. Маляры красили в болотный зеленый цвет стену старого дома в трех кварталах отсюда и легкомысленно отправились на обед в строительный вагончик, не позаботившись спрятать казенное имущество – мол, кому оно сдалось?

Айратяны сейчас вполне походили на работяг. Ведро с краской, валик в руке, фартуки – все в наличии. А на головах сложенные из газет шапочки – обычно такие нацепляют, чтобы не пачкать волосы побелкой.

Давид принялся закрашивать неприличную надпись, которую какой-то малолетний хулиган написал на стене.

Конечно, чистота подъезда интересовала армян меньше всего. А больше всего их занимала квартира номер сорок пять, для наблюдения за которой и был устроен весь этот маскарад.

Сойдя с поезда рано утром и бросив вещи в камеру хранения, Айратяны незамедлительно отправились искать нужный адрес. Тот оказался на самой окраине города. Пришлось добираться туда двумя автобусами.

Они покрутились около дома, определили окна и балкон сорок пятой квартиры на третьем этаже. Выбрали место наблюдения, так, чтобы самим не лезть на глаза, но видеть вход в подъезд и нужные им окна.

Все эти усилия были вознаграждены. Сначала мелькнул силуэт в окне квартиры сорок пять. Потом на балкон вышел невысокий очкарик, взял что-то и ушел обратно. За ним появился высокий человек в бархатном халате. Подержался за поручни балкона. Огляделся. Лениво потянулся. И исчез в комнате.

– Лилиан! – воскликнул Давид.

– Э-э, попался, прохвост, – удовлетворенно произнес Баграм. – Теперь не уйдет.

– Что делать будем? – спросил Давид. – В дверь стучать?

Баграм задумался. Не факт, что на стук откроют. Ломиться внутрь чревато – через пять минут милиция будет здесь. Дождаться, когда мошенники выйдут на улицу, и поговорить по-мужски? Ну да, учинить допрос на улице – это лучший способ угодить в лапы той же милиции.

– Зайдем, когда они дверь откроют, – решил Баграм.

– У нас все будут спрашивать, что мы на лестнице делаем, – возразил Давид. – Что мы скажем? Правду?

– Да, нужно повод найти, чтобы ждать там и не привлекать внимания.

Тут Давид вспомнил, что видел маляров. И предложил покрасить подъезд.

Чем они теперь и занимались, ожидая своего часа.

– Э-э, что они там, умерли, что ли? – зло процедил Баграм, когда пошел третий час их работы на благо коммунального хозяйства.

За это время снующие из-за сломанного лифта по лестнице жильцы успели их поблагодарить: «Наконец-то за подъезд взялись». Выставить претензии по поводу лифта. Задать вопрос: «А когда будет капитальный ремонт?» Отвечал вошедший в роль Давид. Получалось у него убедительно и искренне – ему действительно впору было устраиваться на работу в ЖЭК.

А Баграма бесило затягивающееся ожидание. Казалось, что это никогда не закончится. И существовала опасность, что придет кто-нибудь из настоящего ЖЭКа с вопросом: кто они такие и что тут делают?..

Неожиданно дверь сорок пятой квартиры распахнулась, из нее вышел очкарик с мусорным ведром – видимо, это и был тот самый Мартышкин, любитель слать открытки с возвышенными поздравлениями.

Он лишь мазанул взглядом по малярам, не придав им никакого значения. А когда, выбросив мусор, перешагивал порог квартиры, то «работяги» сорвались с места и вошли следом. Притом так стремительно, что он не успел даже пискнуть.

Легко, как ребенка, Баграм внес Мартышкина в прихожую. И передал в руки Давиду.

Парень прижал хозяина квартиры к стене, выпучил зверски глаза, и прошипел:

– Молчи! Или придушу!

Баграм же, на ходу выдернув из сумки на плече свой побывавший в деле тесак, прошел в единственную комнату. Там в кресле сидел, дымя трубкой, главный жулик Лилиан Савоськин.

Король даже не сделал попытку к сопротивлению, не высказал никакого удивления. Вопросительно посмотрел на человека с ножом и спросил:

– Вы не ошиблись дверью?

– Не ошиблись, Лилиан. – Баграм осторожно подошел к нему, готовый к любому повороту событий. – Это смерть твоя пришла.

Давид затащил в комнату Мартышкина и резким толчком препроводил на кожаный диван, застеленный постельным бельем и покрытый ворсистым зеленым покрывалом.

Король внимательно поглядел на Давида, судя по всему, узнал и насмешливо произнес: