Кристина Вернер - Глаза тигра

Комиссар вспомнил её отца, служившего в их отделе до тех пор, пока его не перевели на другой участок. Образцовый страж закона и порядка был. Его убийца не найден до сих пор. На автомобильном заводе десять лет назад произошла настоящая резня. Майкл Беннетт впервые совершил ошибку и тут же поплатился за неё.

– Так вас ведёт только месть? – комиссар внимательно посмотрел на девушку.

– Не только. Я хочу поддерживать в обществе порядок и уверена, что на работе раскрою свой потенциал.

– Хорошо, проверим, – Роджерс перевёл взгляд на Риту Андерсен.

Та слегка стушевалась. У Риты не имелось личных счетов ни с преступниками, ни с кем-то другим. Она пошла вслед за лучшей подругой, с которой дружила с детства и заодно собралась доказать своему жениху, что сумеет не хуже мужчин – полицейских патрулировать улицы и арестовывать преступников. Однако ей хватило ума не говорить об этом комиссару.

– Я хочу бороться с преступностью, – насколько можно твёрдо произнесла Рита и, не выдержав пронзительного взгляда комиссара, отвела глаза.

– Приступайте к своим обязанностям, – докурив, Роджерс направился к себе в кабинет.

Он не пререкался с высшим начальством, хотя ему пришлась не по душе идея брать девушек на должности полицейских. Вероятно, он становится слишком старым, чтобы понять нравы современной молодёжи? Пенсия не за горами, да и Питер Чандлер наступает ему на пятки. Настанет день, когда тридцатитрёхлетний преемник займёт его место. Кандидатуры на свой пост достойнее Питера комиссар не видел. Тот был исполнительным, умным, отлично подготовленным специалистом, на чьём счету уже не одно успешное расследование.

Чандлер стоял в коридоре возле двери, ведущей в его кабинет, и пристальным взглядом провожал девушек.

Родители Питера умерли от туберкулёза, и он с пяти лет воспитывался в детдоме. Питер с детства мечтал стать комиссаром полиции. Он проделал длинный и сложный путь от постового до заместителя руководителя отделом. Увлёкшись карьерой, ему некогда думать о том, чтобы создать семью, и он до сих пор не был женат.

Сегодня Чандлер едва ли не впервые всерьёз задумался о том, что карьера – ещё не всё, что необходимо для счастливой жизни. Подумал и отогнал в сторону подобные мысли. Пока что мечта занять пост комиссара привлекала его куда сильнее, чем мимолётный неожиданный интерес, проснувшийся у него к красавице-блондинке.

Сильвия часто вспоминала отца. Она обожала его и чуть ли не боготворила. Майкл постоянно был занят, редко уделял дочери время и часы, проведённые с ним, были самыми счастливыми эпизодами её детства. Взяв её на руки, отец рассказывал о своей работе то, что мог себе позволить рассказать ребёнку. Сильвия помнила чувства, что она испытывала, слушая его: безграничную любовь и восхищение, гордость оттого, что её папа самый умный, сильный, смелый и добрый человек на свете.

Майкл тоже нежно любил свою дочь. Она помогала ему забыть о любых неприятностях. Бывало, что на работе выпадали тяжёлые дни, но стоило ему увидеть улыбающееся лицо дочери, бегущей к нему навстречу, как на душе сразу становилось мягче, тревоги куда-то уходили.

Его смерть полностью выбила её из колеи. Сильвия сразу стала как-то взрослей. Для неё Майкл был не только отцом, а лучшим другом, к которому можно было прийти с любой проблемой и получить совет и поддержку. Плакала она редко, но подолгу и тяжело. Ещё больше девочку шокировало то, что её мать, Анжелика, всего спустя полгода со дня смерти Майкла вышла замуж за Пьера Дюбуа, “противного французика”, как называла его Сильвия, работавшего рыбаком на судне “Белая чайка”.

Сильвия терпеть не могла отчима. Он не старался завоевать расположение девочки и даже к собственным детям – Джеку и Кэрол, двойняшкам, родившимся в первый год после свадьбы, не испытывал большой любви. Отчим вечно был недоволен, орал на всю семью, любил выпить, а “сухой закон” совсем превратил его в деспота и тирана. Ему ничего не стоило ударить жену, если к его приходу не был готов ужин, отшлёпать детей, если те слишком шумели. Однако Сильвию он ни разу и пальцем не тронул, хотя часто говорил на её счёт что-нибудь ехидное.

В последнее время его поведение всё меньше нравилось девушке. Он не устраивал сцен, узнав, что она пошла учиться в полицейскую академию и как-то раз сказал ей в отсутствии матери:

– Крошка, ты хочешь узнать, что такое мужская любовь, прежде чем тебя пристрелит какой-нибудь ублюдок? Копы ведь мрут как мухи. В газетах вон то и дело некрологи печатают.