Тилли Коул - Рип

— Папа, я никуда не денусь, — заверил я. — И я никогда тебя не подведу. Клянусь тебе. Я клянусь нашей фамилией. Я… — я боролся с комком в горле, — я заставлю тебя гордиться, папа. Просто дай мне шанс.

Отец протянул руку и обнял меня. Прижав поцелуй к моей голове, он прошептал:

— Ты уже заставляешь меня гордиться, Лука. Уже.

Он обнимал меня еще несколько секунд, прежде чем отступить. Поднявшись на ноги, он поправил галстук и пошел к двери. Прежде чем остановиться, он спросил:

— Как Талия? Она казалась расстроенной, когда мы в последний раз говорили.

Я поднял голову и уловил беспокойство на его лице.

— Она в порядке, — ответил я, избегая любого упоминания о Заале в разговоре.

Он кивнул.

— Хорошо. Ей нужен был этот отдых.

С этими словами он вышел за дверь и покинул мой дом.

Я сидел на полу, прокручивая минувший разговор в голове, пока кто-то за моей спиной не прочистил горло. Я оглянулся, и Михаил, мой личный бык, стоял позади меня.

— Все готово? — спросил я. — У нас есть местонахождение этого ублюдка?

Михаил кивнул.

— Он прячется в доках.

Я поднялся с пола и прошагал мимо Михаила. Мы сели в машину. Впереди фургон, полный быков.

Спустя двадцать минут мы подъехали к докам и складу, в котором предположительно прятался Джахуа. Я оглядел темную и обветшалую местность. Место было пустынным.

Михаил посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Я поднял руку, и Михаил отдал приказ отправить быков. Они вышли из фургона и направились на склад.

Я ждал выстрела.

Я ждал криков, но была только тишина.

Что-то проскочило в наушнике Михаила. Его бледно-голубые глаза встретились с моими в зеркале. У меня кровь застыла в жилах.

— Что? — спросил я.

— Внутри кое-кто есть.

Через несколько секунд я вышел из машины и направился к складу. Я ворвался в дверь, но меня встретило огромное пустое пространство.

Мои глаза поднялись к стропилам. Два тела висели на шеях, животы были выпотрошены, горло перерезано. Я подошел ближе, мои ноги шли прямо по луже крови.

Я посмотрел на мужчин, пытаясь определить, кто они.

— Черт! — Михаил зашипел у меня за спиной.

Я резко повернул голову.

— Что? — спросил я, и мой пульс начал биться у меня в горле.

Михаил побледнел.

— Что? — прогремел я снова. Михаил высоко поднял голову.

— Это были двое моих людей.

Я нахмурился и подошел к нему.

— Зачем Джахуа убивать их? Зачем он раскрыл себя? Чтобы мы увидели два трупа?

Михаил поднялся на ноги.

— Этих двоих сегодня привезли в Бруклин. Они сменяли охрану. У них были семьи, и они отсутствовали в течение нескольких недель. Я решил привезти их домой, чтобы они патрулировали территорию здесь.

Я покачал головой и открыл рот. Но Михаил заговорил раньше меня.

— Они были в доме в Хэмптонсе. Они патрулировали там. Они были приставлены к Коставе и к твоей сестре.

Я напрягся. Каждая мышца моего тела наполнилась обжигающей кровью. Я посмотрел на трупы и мой желудок мгновенно сжался.

Талия.

Заал.

— Кто сообщил о сегодняшнем вечере? Кто дал тебе наводку? — спросил я Михаила. Он побледнел и посмотрел на одного из придурков, качающихся под крышей.

— Андрей, — ответил он и указал на труп.

Мои руки дрожали от ярости. Это была подстава, гребаная подстава! Выхватив из куртки нож, я запустил его в самое сердце предателя, свисавшее с потолка. Быки отступили назад, а я кипел от ярости.

— Дай мне свой телефон! — приказал я Михаилу. Он передал его мне, и я позвонил в дом в Хэмптонсе. Все, что я получил, это мертвая тишина.

— Связь оборвана, — сказал я. Быки неловко сдвинулись. Дрожа от раскаленного гнева, я взревел и швырнул телефон о стену, разбив чертову штуковину на куски. Я побежал к двери, быки следовали за мной.

— Доберитесь до Хэмптонса! Этот ублюдок подставил нас. Предал нас. Джахуа вернулся за Заалом! Этот ублюдок вернулся за своим человеком.

Когда я выбежал за дверь, страх, настоящий страх захлестнул мою кровь. Талия… этот ублюдок собирался убить мою сестру.

Мой разум заблокировался. Кровь застыла в жилах. Только одно пришло мне в голову.

Неминуемая смерть Джахуа.

Волны разбивались о берег. Эти звуки убаюкивали меня в полудреме. Заал положил голову мне на колени, и я водила пальцами по его длинным волосам.

Рука Заала поглаживала меня по животу. Его прекрасные нефритовые глаза смотрели на меня с полным обожанием.

Ему становилось лучше. Он выглядел лучше. Несколько дней отдыха, после того как он узнал о своей семье, вернули румянец на его щеки. И он больше говорил, больше вспоминал.