Агата Кристи - Кривой дом (сборник)

— Вам нужна миссис Тигер? — пронзительным голосом спросила она.

— Мистер или миссис.

— Вчера вечером они уехали в отпуск. Собрались довольно неожиданно. Они просили меня передать, чтобы, им не приносили молоко и газеты.

— Спасибо. Вы не знаете, в какой машине они уехали?

Из-за спины женщины до меня донесся любовный диалог из какой-то телевизионной передачи.

— Вы их друг? — полюбопытствовала женщина.

— Никогда им не был,— грубо ответил я.— Мне нужно получить с них деньги. Придется искать машину, на которой они уехали.

Женщина наклонила голову и прислушалась.

— Это Бэла Мэй,— проговорила она с печальной улыбкой.— Она не хочет танцевать с доктором Майерсом.

— Ну их к черту! — Я вернулся к машине и направился в свою контору.

Она была пуста. Я отпер дверь кабинета, открыл окна и сел. Еще один день подходит к концу, затихает движение, а Марлоу только-только появился на своем рабочем месте, пьет и просматривает почту. Пришло четыре объявления, два счета, красивая открытка из отеля, где я провел четыре дня в прошлом году. Еще длинное, плохо отпечатанное письмо от некоего Пибоди из Саусалито, в котором нудно и неясно рассказывалось о почерках людей, чьи эмоциональные характеристики подходят под классификацию Фрейда и Юнга.

К письму был приложен конверт с адресом и маркой. Я разорвал его и тотчас вспомнил старого петуха с длинными волосами, в шляпе, с черным галстуком. От него вечно пахло ветчиной и капустой. Я вздохнул, поднял разорванный конверт, взял другой и надписал адрес. Вложив туда долларовую бумажку, приписал на листке: «Это в последний раз». Потом Подписался, заклеил конверт и налил себе выпить.

Я набил трубку и, сидя за столом, стал курить. Никто не приходил, никто не звонил, ничего не случилось, никого не интересовало, жив- я или нет.

Мало-помалу движение на улице затихло. Небо потеряло свой дневной блеск, а на западе стало багровым. На улицах зажглись неоновые огни.

Наконец зазвонил телефон. Я ответил.

— Мистер Марлоу? — спросил мужчина.— Это мистер Шоу из «Бристоля».

— Да, мистер Шоу. Здравствуйте, как вы поживаете?

— Спасибо, отлично, мистер Марлоу. Надеюсь, что и вы тоже. Здесь пришла молодая леди и просит разрешить пройти в вашу квартиру. Зачем — не знаю.

— Я тоже не знаю, мистер Шоу. Не люблю подобных вещей. Она назвала свое имя?

— О да. Ее фамилия Дэвис. Мисс Мерль Дэвис. Она это... как бы сказать... близка к истерике.

— Пусть войдет,— торопливо проговорил я.— Я буду минут через пятнадцать; Она секретарша моего клиента. Это вполне деловая встреча.

— О, хорошо. Мне... э... остаться с ней?

— Как хотите.— Я положил трубку.

Проходя через открытую дверь мимо умывальника, я, увидел в зеркале свое возбужденное лицо.

Когда я открыл дверь своей квартиры, Шоу уже встал с тахты. Это был крупный мужчина в очках, с высокими залысинами, из-за чего казалось, что его уши стоят торчком. На лице Шоу застыла вежливая идиотская улыбка.

В кресле за шахматным столико сидела .девушка. Она ничем не была занята — просто сидела.

— А вот и вы, мистер Марлоу,— весело защебетал Шоу.— У меня с мисс Дэвис был такой маленький интересный разговор. Она сказала мне, что я родом из Англии, но не сказала, откуда она сама.

С этими словами он направился к двери.

— Вы очень добры, мистер Шоу,— сказал ялюбезно..

— Вовсе нет,— прощебетал он.— Вовсе нет. Сейчас я ухожу. Мой обед, наверное...

— Вы очень добры,— повторил я. —Я ценю это.

Он кивнул и ушел. Казалось, его неестественная улыбка оставалась в комнате и после его ухода.

— Здравствуйте,— кивнул Мерль.

— Здравствуйте.

Ее голос звучал холодно и серьезно,. На ней был коричневый полосатый костюм, низкая шляпка с коричневой бархатной лентой под цвет туфель и такая же сумка. Очков на сей раз не было.

Глаза ее казались безумными. Они беспрестанно перебегали с одного предмета на другой. Губы сжались в ниточку, а лицо периодически подергивалось. В довершение всего что-то произошло с ее шеей, так как головой она двигала медленно и поворачивала ее не больше, чем на сорок пять градусов. Тело при этом оставалось неподвижным.

На столе рядом с девушкой лежали две коробки: одна с табаком, а чуть дальше другая, с шахматными фигурами. Я достал трубку и направился к коробке, чтобы набить ее. Для этого мне пришлось обойти стол и пройти мимо девушки. На краю стола лежала ее сумочка. Девушка вскочила, но тут же села и с трудом выдавила улыбку.