Николай Чергинец - Последний герой

Рубцов хотел ответить «да». Но вдруг его взгляд невольно обратился на дверь в ванную. Она была закрыта неплотно, а из щели виднелся край ткани, которой Рубцов у себя раньше не замечал.

— Погоди! — бросил он девушке и с недобрым предчувствием открыл дверь.

Увиденное лишило Рубцова дара речи, перехватило дыхание. В наполненной ванне совершенно обнаженная лежала Вероника. Остекленевшие глаза были открыты, немигающий взгляд направлен в потолок. Посиневшие губы и одеревеневшее тело не оставляли ни малейшей надежды.

Девушка была мертва.

Рубцов перестал ощущать время. Казалось, стрелки часов замерли в одной точке. Он не слышал, как пришедшая с ним девушка окликала его. Тогда она сама в недоумении переступила порог квартиры. Он все так же неподвижно стоял перед дверью в ванную и не мог оторвать взгляда от безжизненного тела. Лишь когда девушка заглянула в ванную и дико завизжала, Рубцов спохватился и заткнул ей рот.

— Замолчи! — процедил он сквозь зубы.

Девушка попятилась назад и спиной захлопнула входную дверь. Ей было невыносимо страшно и холодно. Она боялась снова смотреть на труп и все время дрожала.

— Нам нельзя здесь оставаться, — сказал Рубцов, когда к нему окончательно вернулось здравомыслие. — Кто-то пытается меня подставить. Нужно уходить. Быстро спускайся вниз и жди меня у машины. Я сейчас.

Девушка стремительно выбежала из квартиры и понеслась по лестнице вниз. Рубцов прошел в комнату, взял из буфета деньги, выключил свет в комнате и на кухне, вернулся в прихожую и в последний раз посмотрел на Веронику.

— Прости, — едва шевеля губами, произнес он.

Рубцов хотел уйти, как внезапно его взгляд выхватил на полке для принадлежностей шприц, ампулы и какую-то коробочку. Он перевел взгляд на руку девушки и увидел на ней колотую ранку.

— Это подстава, — сказал он сам себе. — Но я разберусь с этим. Клянусь тебе, Вероника. Им тоже не жить.

Он вышел из квартиры, прикрыл дверь, но не запер ее на ключ и поспешил к автомобилю.

— Что будем делать? — спросила Марина, когда он вышел на улицу.

— У тебя есть в Москве кто-нибудь из родственников или знакомых, у которых ты могла бы остановиться? — спросил Рубцов.

— Да, — последовал ответ.

— Ты знаешь их адрес?

— Кажется, знаю. — И Марина назвала домашний адрес генерала Лимонова.

— Тогда поехали к ним, — сказал Рубцов. — Теперь пусть они занимаются тобой, — продолжил он, когда они забрались в автомобиль. — А мне предстоит узнать, какая сволочь так меня ударила.

— Она была твоей девушкой, да? — нерешительно спросила Марина, но тут же осеклась, поняв, что это нетактично. — Извини.

Они мчались по предрассветному городу в полном молчании и думали каждый о своем. Когда автомобиль прибыл по нужному адресу, въезд во двор им преградила милиция. Первой мыслью Рубцова было, что это по его душу.

— Ой, я забыла тебе сказать, что дядя Вик, папин друг — генерал, — сказала Марина. — Он занимает большой пост. Нас не пропустят без разрешения.

— Тогда иди звони своему дяде Вику, — посоветовал Рубцов. — Лейтенант, вы разрешите воспользоваться вашим телефоном? — обратился он к милиционеру.

Получив согласие, Марина покинула автомобиль и последовала за милиционером, который, подозрительно косясь на чумазую девушку, больше похожую на бомжа, вызвался ее проводить.

— Ты хоть знаешь, как его фамилия? — спросил Рубцов вдогонку Марине.

— Знаю. Его фамилия Лимонов, — ответила та.

— Как?

— Лимонов, — повторила Марина.

Рубцов вмиг выбрался из машины.

— Погоди, погоди! — задержал он девушку и отвел в сторону.

Когда милиционер тактично удалился, Рубцов спросил:

— Фамилия друга твоего отца Лимонов? А зовут Виктор Владимирович?

— Ты тоже его знаешь? — удивилась Марина.

— Мне ли не знать полковника юстиции Лимонова, — задумчиво ответил Рубцов.

На него нахлынули воспоминания прошлого. Но оклик лейтенанта милиции прервал его воспоминания.

«Это сама судьба», — подумал Рубцов.

Он знал и помнил Лимонова не с лучшей стороны. Но если сама судьба свела их вместе спустя много лет, то почему бы не обратиться за помощью? Лимонов прекрасно знал его, и Рубцов надеялся, что тот хотя бы теперь сделает доброе дело и поможет разобраться в этих хитросплетениях.

— Я пойду с тобой, — сказал Рубцов.

Которую ночь подряд Лимонов спал беспокойно. Поэтому когда раздался телефонный звонок, он почти сразу снял трубку.

— Дядя Вик! Вы дома? Разрешите нам подняться к вам, — обрушился на него поток из непонятных фраз.