Эд Макбейн - Мошенники

— Что?

— Ты знаешь, я думаю: если бы я мог хоть какое-то время… если бы я мог не дотрагиваться до нее. Понимаешь, я хотел бы, чтобы нам не нужно было… ну, сам понимаешь… а то моя хозяйка каждый раз косится на меня, когда я привожу к себе Клер. Потом мне приходится, как вору, срочно доставлять ее домой, потому что отец ее очень строгих нравов и не потерпел бы ничего подобного. Я просто понять не могу, как это он еще соглашается отпускать ее на уик-энд. Но я хотел не об этом… Нет, ты скажи, ну на кой черт ей понадобился этот диплом, а, Стив? Да, так вот, я хотел бы, чтобы у меня хватило сил не трогать ее, пока мы не поженимся, но я просто не в состоянии это сделать. Понимаешь, меня тянет к ней: каждый раз, когда я ее вижу, у меня даже во рту пересыхает. Ну скажи хоть ты, это что, у всех?.. Нет, не нужно. Я не хочу лезть в чужую жизнь.

— У всех так, — сказал тогда Карелла.

Она жива, она, конечно, жива, — убеждал себя Клинг. Она просто готовится к своему диплому. Она уже давно проходит практику в социальной службе. Да что там, ведь сегодня она сама сказала мне по телефону, что немного задержится, потому что ей срочно понадобились дополнительные материалы…

“Искусство брать интервью. Принципы и методология”, — вспомнил он.

“Культура и стереотипы”.

“Здоровое общество”.

“Она мертва”, — подумал он.

— НЕТ!

Он выкрикнул это слово вслух в мрачную тишину своей комнаты. Крик этот как бы сорвал его со стула, словно взрывная волна подняла его вверх.

— Нет, — повторил он, но уже тихо и подошел к окну. Зарывшись лицом в прохладные занавески, он постоял так какое-то время, а потом поглядел вниз на улицу, как бы ожидая увидеть там Клер. К этому времени она уже должна была бы добраться сюда. Ведь сейчас уже почти кстати, а который сейчас час? Который час? Он прекрасно знал ее походку. Он бы и в тысячной толпе узнал ее фигуру. Он заметит ее, как только она выйдет из-за угла: белая блузка, как она сказала, да и еще черная юбка — он сразу же узнает ее. Внезапно он вспомнил про ее новый бюстгальтер и улыбнулся своим мыслям. Занавеска мягко трогала его щеку, огни рекламы на ресторане напротив освещали его лицо то красным, то зеленым цветом.

— Интересно, что это могло ее так задержать, — подумал он.

— Так ведь она умерла, и ты прекрасно знаешь это, — пронзило его снова.

Он отвернулся от окна. Потом подошел к постели и долго смотрел на нее, ничего не видя. Подошел к туалетному столику, взял с него щетку для волос, увидел запутавшийся в ее щетинках черный волос Клер и быстро положил щетку на место. Потом он глянул на часы, но так и не понял, какое время они показывают.

Время приближалось к полуночи.

Он снова подошел к окну и посмотрел на улицу, все еще ожидая ее появления.

К шести часам утра он уже точно знал, что она не придет.

Он также точно знал, что больше он никогда ее не увидит.

Полицейский участок представляет собой как бы маленькое государство в государстве. В нем служат сто восемьдесят шесть патрульных полицейских и, кроме того, шестнадцать детективов, закрепленных за отделом розыскной службы. Патрульные и детективы знакомы примерно так, как знакомы обитатели маленького городка: тут бывает тесная дружба и чисто шапочное знакомство; случаются интриги, но чаще наблюдается деловое сотрудничество. Все эти люди безусловно знают друг друга в лицо и, как правило, по имени, даже если им и не приходилось расследовать вместе какое-нибудь дело.

Наутро к семи сорока пяти, когда треть личного состава патрульных официально сдала свою смену и когда трое детективов со второго этажа тоже закончили свое дежурство, во всем участке не было уже ни одного человека — будь то патрульный в форме или детектив в гражданском, который не слышал бы, что девушку Берта Клинга застрелили вчера в книжном магазине на Калвер-авеню.

Большинство полицейских не знали даже ее имени. Для них она была каким-то смутным, абстрактным образом. Черты реального человека она приобретала в их представлении только при ассоциации с их собственными женами и девушками. Она была девушка Берта Клинга, и она была мертва.

— Клинг? — спрашивал кто-нибудь из патрульных. — А кто же это? Который?

— Девушку Клинга? — спрашивали некоторые из детективов. — Да быть этого не может! Ты что, на самом деле?

— Да, паршивое дело, — говорили другие. Полицейский участок и в самом деле представляет собой как бы маленькое государство внутри государства.