Алексей Смирнов - Восемнадцатый лев. Тайна затонувшей субмарины

– Он обрадовался, что я с ним разговариваю. На самом деле он трусит, как и все мы тут. За исключением разве что этого, – Лена показала глазами на Боровка, который притащил наверх из трюма свой громоздкий багаж – сумку с гидрокостюмом, баллоны со смесью – и, ловко тыкая своим «противнем» в планшетку подводного компьютера, вводил необходимые настройки. – Стремстад сказал, что втянул меня в эту историю, чтобы я его хоть немного поняла. Почувствовала, что такое азарт и игра. Врет, конечно, как всегда, но хочется верить. Сейчас он раскаивается. Сказал, что всегда был плохим шпионом, не умел просчитывать своих действий до конца, поэтому и попался. И с этими подводными лодками зря связался. Боится, что нам все это не по зубам.

– Он что-то знает о Будмане, что нам неизвестно?

– Я ему тот же вопрос задала.

Лена, обнаружив, что «братушка», сидевший на горе своего снаряжения, как бомж, собравшийся сменить нору, поднял на них глаза, мило улыбнулась ему и, нагнув Юру за шею, поцеловала его. Мол, все в порядке. Просто влюбленные нежно прощаются перед коротким расставанием. Продолжила шепотом, щекоча теплым дыханием ухо:

– Стремстад все это время прятался у Будмана на вилле, там жил только еще один швед, который привез его из Стокгольма на катере. Он его Тарзаном прозвал – гора мышц, и почти не говорил. Сам Будман приплыл на «Альтаире» неделю назад, а Тарзан собрался отчаливать. И он увозил с собой чемоданчик с деньгами. Стремстад случайно увидел, как он их пересчитывал. Наличные в Швеции, тем более в таком количестве – это всегда подозрительно. Когда он «пробивал» Будмана перед тем как ему позвонить, нашел в Интернете заметку двадцатилетней давности в одной небольшой калифорнийской газете. Она называлась «Динамит под нового Нобеля». Там говорилось, что молодой шведский изобретатель, основавший компанию «Навигатор», является тайным совладельцем сети ночных клубов в США и Европе, за счет которых и финансирует свои разработки. Еще одна ссылка в Гугле эту информацию опровергала. Газета приносила извинения Будману за публикацию ложных сведений о нем и выплачивала ему компенсацию за подрыв деловой репутации. Стремстад, пожив у Будмана на острове, решил, что «Навигатор» – лишь вершина айсберга. Основание – ночные клубы или что-то вроде них, такое же сомнительное. «Тарзан», кэш, югославы – оттуда, из подводной части.

– Брось, не волнуйся. Все будет в порядке. Даже если твой отец прав, что в этом? Клубы – легальный бизнес, – произнес Юра с фальшивой бодростью, так, как родственники разговаривают со смертельно больными пациентами. – Если ящики на месте, сегодня к вечеру мы разбогатеем.

– Будь осторожнее, – Лена, обхватив Юру руками, прижалась к нему так сильно, что на мгновение они стали одним телом.

– Ты что, плачешь? – он почувствовал влагу на своей щеке, к которой Лена неуклюже приложилась глазом.

Последний раз из-за него плакала мама, кажется, это было в шестом классе, когда он заявил, что ненавидит свое имя, которое лишь подчеркивает их семейное ничтожество. Мама тогда потащилась вслед за очередным сожителем в Нарву, за сто первый километр от Ленинграда, и в новом классе, совершенно бандитском, его вывешивали вниз головой из окна, приговаривая: «Ну что, Гагарин, видишь землю?»

– Все в порядке. Сама не знаю, чего расквасилась. Переплывай подводные дороги только на зеленый свет, – Лена отстранилась и быстро улыбнулась, точно котенок в занавешенном окне показался и тут же спрятался.

Тишина встряхнула, как взрыв. Стук дизеля, ставший фоном их жизни на четыре часа, смолк. Прибыли. На мелкой серой волне подпрыгивал красный шар буйка, по-детски наивный и чуждый здесь. Трудно было поверить, что этот веселый мячик, казалось, уплывший с близкого пляжа, обозначает вход в Ландсортскую могилу, на краю которой зацепилась подлодка.

«Подлодка моей судьбы», – мелькнула в Юриной голове неизвестно откуда взявшаяся высокопарная фраза.

Загремела в клюзе якорная цепь. «Орион» встал почти борт о борт с «Альтаиром». Два судна разделяла черная двадцатиметровая полоса воды. «Вот она, дорога. Переходи только на зеленый», – вспомнилась вымученная шутка Лены.

На палубе быстро выросла гора снаряжения. Супруги Морели и Лена взяли на себя роль оруженосцев, помогавших своим рыцарям облачаться в неуклюжие доспехи.

– Впервые жалею, что я не русская, – со злостью в голосе произнесла Лена, натягивая Юре на руку тесную трехпалую резиновую перчатку поверх теплой флисовой.