Андрей Воронин - Слепой. Антикварное золото

— Сколько?!

— Двадцать. Больше вам никто не даст. Да вам вообще никто ничего не даст, потому что вы загремите на нары, как только попытаетесь это продать. Я готов списать с вашего долга двадцать тысяч долларов, и ни центом больше. Правда, ваших проблем это не решит, квартиру вы в этом случае все равно теряете…

— Очень мило, — вставил Крестовский.

— Но ведь это же не единственная вещь, которую слямзил… простите, приобрел ваш предок, верно? Смотрите, как все просто: шесть-семь подобных штуковин, и мы в расчете. Только не надо произносить это слово! — торопливо добавил он, увидев, что Крестовский открыл рот.

— Какое слово? — угрюмо поинтересовался тот.

— Вы знаете какое. Грабеж. Никакого грабежа, обычный бизнес. Спрос диктует предложение, это аксиома. Вы видели где-нибудь объявления: «Куплю предметы, украденные из клада Приама»? В газетах? На столбах? Быть может, на автобусной остановке? Нет? Так с чего вы взяли, что эта вещь стоит больше, чем двадцать тысяч или даже пять? На ней не написано, откуда она, и кто-то другой взялся бы купить ее у вас только по цене золотого лома. Я не грабитель, Дмитрий Петрович, но и не филантроп, и моя заинтересованность в этом деле практически равна нулю. Исключительно из уважения к вам — вот почему я это делаю.

Гронский замолчал, давая собеседнику время подумать. Сам он, воспользовавшись паузой, разглядывал лежащее на столе украшение, в котором варварская грубость обработки металла странным и волнующим образом сочеталась с изяществом и красотой замысла. Эта вещь притягивала его как магнитом, и он вдруг подумал, что, если Крестовский не клюнет на заброшенную удочку, придется применить силу. Если понадобятся пытки, будут пытки, лишь бы сказал, где прячет остальное…

— Вольно же вам было проигрывать такие деньги, — проворчал он, чтобы слегка разрядить обстановку. — Тоже мне, олигарх, владелец заводов, газет, пароходов… Так что вы решили?

— А что тут решать? — отчаянным голосом произнес Крестовский. — Разве у меня есть выбор?

Из этого заявления, между прочим, следовало, что указанное Гронским количество — шесть-семь подобных вещиц — для Крестовского является мизерным. Семь против более чем восьми тысяч — это ведь и в самом деле капля в море! «Что же Шлиман передал своей Германии под видом клада Приама?» — подумал Александр Антонович. Он догадывался, что: подделки. Заявить на весь мир, что бесценную находку у него попросту сперли, этот гордец, естественно, не мог. Он постарался все скрыть, заказал копии по фотографиям, заплатил втридорога и сделал вид, что ничего не произошло. Отсюда, вполне возможно, и пресловутая путаница, и подозрения в его адрес…

— Так вы принесете? — спросил он.

— Естественно, — нехотя отозвался Крестовский.

— Сколько времени вам нужно? Недели хватит?

— Хватит, — буркнул Крестовский. — И вот еще что. Мне нужна защита.

— Защита?

— Какие-то типы повсюду ходят за мной, как привязанные. Не знаю, как давно. Боюсь, что с самого начала.

Гронский напустил на себя озабоченный вид.

— А вот это плохо, — сказал он. — Никуда не годится! Ай-ай-ай, как нехорошо… Что ж, я посмотрю, что тут можно придумать. Прежде всего надо выяснить, что это за люди. Вдруг ФСБ? За ними придется незаметно проследить. Словом, если увидите, что они продолжают ходить за вами по пятам, не волнуйтесь. Вреда они вам, во всяком случае, не причинят, мои ребята не позволят.

Обещая, что те, кто следит за Крестовским, не причинят ему вреда, Александр Антонович Гронский солгал. Причем впервые в жизни этот хитрец и пройдоха лгал, даже не подозревая, что лжет.

— Ну как, что-нибудь узнали? — спросил Глеб Сиверов и как-то странно повел носом, принюхиваясь.

— Ничего, — сказала Ирина Андронова, устало опускаясь в кресло. — Пусто. Ноль. Зеро. Никто из коллекционеров и торговцев антиквариатом с ним не встречался — кроме, разумеется, Маевского. И никто не получал предложения приобрести по сходной цене коллекцию античных золотых украшений. Зато я… Господи, что я несла! В жизни своей столько не наврала, сколько за эти несчастные три дня. А самое обидное, что все напрасно.

— Ну, почему же напрасно, — поднося к ее сигарете зажигалку, возразил Сиверов. — Отрицательный результат — тоже результат. Хотя, если кто-то из этих ваших коллекционеров на самом деле встречался с Крестовским и, может быть, даже приобрел у него все золото оптом или хотя бы часть, как вы выразились, коллекции, он признается в этом разве что под пыткой.