Андрей Воронин - Слепой. Антикварное золото

— …Что-то странное, — бубнил в трубке голос начальника охраны Солоницына. — Решил проконсультироваться с тобой, а то не понять ни черта…

Солоницын говорил быстро, почти скороговоркой — экономил деньги, чертов скряга. «Это ж надо, что жадность с людьми делает, — с кривой улыбкой подумал Гронский. — Обычно цедит по полслова в минуту, а тут — ну чисто пулемет! И ведь, казалось бы, не бедный человек, зарабатывает так, что дай бог всякому, а на телефонных разговорах до сих пор экономит».

— Погоди, не части, — строго прикрикнул он. — Говори толком, что там у вас стряслось?

— Да пока вроде ничего, — чуточку медленнее и разборчивее сказал Солоницын. — Хотя, если честно, не поручусь. Этот твой клиент, за которым ты велел присматривать, как-то странно себя ведет.

— Ммм?.. — протянул Гронский.

Он не сразу вспомнил, что это за клиент, за которым он, оказывается, велел установить наблюдение. Взгляд его рассеянно скользнул по гладким загорелым бедрам Алены, и он вспомнил: ах да, квартира! Крестовский. Дмитрий Петрович. Ага…

Откровенно говоря, сейчас он уже не понимал, зачем ему понадобилось следить за этим ничтожеством. Причин для этого не было никаких, если не считать смутного ощущения или, если угодно, предчувствия, что Крестовский не удовлетворится результатом переговоров и попытается спасти свою драгоценную квартиру, раздобыв где-нибудь требуемую сумму. Для него эта сумма была непомерно велика, и достать ее законным путем — например, перезанять у кого-нибудь — он не мог. Следовательно, для спасения квартиры он должен был прибегнуть к экстраординарным мерам. А там, где деньги лежат настолько плохо, что их может взять даже олух наподобие Крестовского, Александр Антонович Гронский без труда возьмет втрое, впятеро, вдесятеро больше. Сколько их там есть, столько и возьмет…

Наверное, отдавая приказ присматривать за Крестовским, он рассуждал именно так, хотя теперь, хоть убей, не мог этого вспомнить. А впрочем, какая разница, как он тогда рассуждал! Главное, что результат налицо: Крестовский выкинул-таки какой-то неожиданный фортель, поставивший в тупик даже начальника охраны Солоницына — мужика, в общем-то, неглупого, умеющего верно оценить обстановку и самостоятельно принять правильное решение.

— Что значит «странно»? — спросил он, мгновенно прокрутив эти мысли в голове.

— Повадился зачем-то в канализацию лазить, — сообщил Солоницын. — Целыми днями там торчит.

— Чушь какая-то, — сказал Гронский. Он даже заподозрил, что Солоницын, расслабившись в отсутствие начальства, напился до розовых слонов и теперь пытается его разыграть. — Ты пьяный, что ли?

— Это ты пьяный, — возразил Солоницын, которого и в более спокойной обстановке нельзя было упрекнуть в излишней почтительности. — А я тебе дело говорю. Лазит в эту канализацию каждое божье утро, как на работу…

— Новое жилье себе подыскивает, — предположил Гронский.

— Боюсь, что уже подыскал, — мрачно заметил Солоницын. — Уже третьи сутки наверх не вылезает. Может, он где-нибудь там… того?..

— Ну и что? — хладнокровно ответил Гронский. — Баба с возу — кобыле легче. Нам же меньше хлопот.

— Так снимать наблюдение? — немедленно сделал практический вывод из сказанного сообразительный Солоницын.

— Я тебе сниму! — сердито громыхнул Александр Антонович. — Пусть сидят. Ничего с твоими быками не сделается, все равно целыми днями дурака валяют. Если еще через три дня не появится, придется спуститься туда и поискать. Найдете… — Он чуть было не сказал: «труп», но вовремя вспомнил об Алене и прикусил язык. — В общем, если найдете, позвоните ментам. Анонимно… Ну, не мне тебя учить. Тогда мы сможем дать делу законный ход.

— А может, он просто слинял? — предположил Солоницын, которого явно не радовала перспектива разыскивать в канализационных трубах гниющее тело. — Спустился в один люк, вылез из другого и тю-тю…

— Не имеет смысла, — отрезал Гронский. — Ему это ничего не даст. Договор оформлен нотариально и остается в силе. Не вернет деньги — вот тогда действительно тю-тю. А если он сбежал, потому что заметил за собой хвост, уволю всех к чертовой матери. И тебя первого, учти.

— Обижаешь, — сказал Солоницын.

— Я тебя не обижаю, а пока только предупреждаю. Ты знаешь, как я умею обижать. Не дай тебе бог, Сережа!..

— Ну все, напугал, — ядовито проворчал начальник охраны. — Впору уборщицу звать, а то под креслом лужа, как бы паркет не вздулся…