Барсуков слышит его затихающий треск и ставит сыновей на землю.
— Ой, папочка, понеси нас еще! Еще хотим! — Они ничего не поняли и виснут на нем в восторге.
— Ножками, ножками! — отмахивается Барсуков. — А ну-ка, парни, айда обратно к бабушке. Хотите?
— Айда! Хотим!
— Вот и лады, — шагая за ребятами и по временам оглядываясь, говорит Барсуков. — Так оно спокойней!
В доме старой постройки — просторная передняя, на стене афиша с портретом декольтированной дамы и броской надписью «Вероника Былова. Старинные романсы». Доносится гитарный перебор и женский голос, поющий с толикой цыганщины.
Когда раздается звонок в дверь, Марат Былов из своей комнаты выскакивает отпереть. Он впускает трех парней с рюкзаком, но теперь без курток, без шлемов и очков, закрывающих лица.
Одновременно прерывается пение и в переднюю выглядывает Вероника Антоновна.
— Кто там, Марик?
— Ко мне, ты же видишь! — резковато бросает Марат.
Да, мать видит, и зрелище ей не нравится.
— Предложи молодым людям тапочки, — говорит она, скупо отозвавшись на их приветствие.
— Матушка, здесь не баня. Лучше не отвлекайся от своих дел. Пой, ласточка, пой!
Парни уже шмыгнули в комнату, Марат входит следом, поворачивает ключ в замке и оглядывает всех троих, стоящих над рюкзаком, занимающим центр ковра. Это два Семена — Тутаев и Калмыков, которых для различения зовут Семой и Сеней, — и Илья Колесников.
— Мотоцикл? — спрашивает Марат.
— Как договорились, — докладывает Илья.
— Что ж, тогда руку, Сема! Поздравляю!
— Сказано — сделано! — басит тот, отвечая на рукопожатие.
— Сеня, с почином тебя! Благодарю и поздравляю!
— Тебе спасибо! Ты, можно сказать, и скроил и сшил.
— Илюша, с боевым крещением!
— Рад стараться… только б не попасться!
— Сядем, други. Расслабимся. Все позади!
За стеной вновь слышится гитарный проигрыш и возобновляется пение. Приятели рассаживаются. Чувствуется, что все находятся под сильным влиянием Марата и смотрят на него снизу вверх — почти с обожанием.
— Сколько? — осведомляется он.
— Все, что было, — басит Сема.
— Не считаны еще. Прямо к тебе, — объясняет Сеня.
— По-моему, прилично взяли! Взвесь, как тянет!
Марата и самого гипнотизирует рюкзак, но он держит фасон и снисходительно улыбается нетерпению Ильи.
— Успеется. Поделитесь-ка ощущениями.
Семены переглядываются.
— Да ничего, — жмет плечами Сема.
— Столько готовились, что уж вроде так и надо, — вторит Сеня.
— Нет, у меня кишки ерзали, — признается Илья. — Только сейчас отпускает.
— Завидую… В жизни так не хватает этой остроты. Жаль, что меня не было с вами.
— Твое дело думать, Марат! На черную работу и нас хватит!
— Ты прав, Сеня, но мне жаль.
Все взгляды вновь обращаются к рюкзаку. Марат откидывает клапан, развязывает тесемку, запускает ладонь внутрь, помешивает там и извлекает несколько крупных купюр.
— Из-за пары-тройки таких бумажек люди каждый день трудятся, дрожат перед начальством… потеют. Бррр, противно думать! А вы пришли и взяли. Что может быть прекрасней? Ну дели, Сеня!
Того дважды просить не нужно.
— Кладу четыре доли. Проверять, не отходя от кассы.
— Клади пять долей, — говорит Марат.
Парни вопросительно оборачиваются.
— Страховой резерв! — Марат непререкаем. — Вдруг Илюша стукнет кого мотоциклом. Или Сема — кулаком. Худший вариант при нашей подготовке почти исключен. Но человек разумный ни от чего не зарекается. Должен быть общий фонд на адвоката, передачи и прочее.
Настроение компании от такой речи омрачается, но веский и спокойный тон Марата убеждает.
— Надеюсь, верите, что у меня как в сберкассе? — добавляет он.
В это все верят, и Сеня проворно раскладывает пять кучек прямо на ковре. Остальные следят алчными взорами. Сема с Ильей, не утерпев, сползают с кресел поближе, шевелят губами, беззвучно считая. Марат демонстрирует железное хладнокровие, покуривает, листает журнал. Наконец там, на ковре, дружно переводят дух. Марат подталкивает к ним ногой небольшой чемоданчик.
— Это будет сейф. — Он упивается моментом. — Довольны? А месяц назад — смешно вспомнить! — два Семена мечтали обобрать какую-то старушку!
— Было дело…
Сеня сгребает одну из куч в чемодан, а другую несет Марату. Тот мизинцем небрежно выдвигает ящик стола.
— Сгружай сюда.
Парни начинают собирать деньги в пачки и возбужденно распихивать по карманам.
Читать дальше