Андрей Воронин - Атаман. Охота на отражение

Однако некоторые люди, кто почувствительнее, удивлялись, почему сей ничем не примечательный драндулет заставляет их вздрагивать. Как будто это и не машина вовсе, а колесница смерти.

Ревякин и Ника сидели уже почти рядом. Ника рассказывала ему о том, что помнила из своей жизни до тренировочного лагеря «анчаров».

— Почему ты пошла к боевикам?

— Наверное, потому, что попала не в ту компанию. Это не попытка отмазаться, нет. Я была просто частью других, а другие. мои земляки. они шли воевать. И не на сторону федералов. Просто вспомнили, что Чечня всегда была противником России, что ее постоянно завоевывали. Я думаю, что это была романтика. Как в начале прошлого века мальчишки бежали воевать против англичан вместе с бурами. Я поддалась этому веянию. Мне казалось, что без меня сопротивление не победит. Смешно.

— А потом ты усомнилась?

— Интересно, а как бы ты повел себя, если бы пришлось своими руками убить того, с кем разговаривал еще вчера, у кого неделю назад одолжил зубную пасту, потому что до снабжения оставалось еще три дня? Ты бы в такой ситуации не усомнился? Спокойно поднял бы камень и проломил им череп человеку?

— Не уверен, — честно ответил Ревякин.

За окном — следователь жил на первом этаже — блеснули автомобильные фары. Возле дома остановилась машина. Только сейчас Ревякин понял, что идти на доклад к начальству или тем паче ехать к Жвания поздновато.

Он предложил перекусить. Ника согласилась, а когда Сергей ушел на кухню, удивилась сама себе — ведет себя у практически незнакомого мужчины так, словно как минимум его хорошая знакомая. Ну а как максимум. Она усмехнулась, когда подумала, что «как максимум» в случае с Ревякиным было бы неплохо. Хороший он, добрый. Какой-то нетипичный представитель своей профессии.

Сергей открыл холодильник, когда на кухонном балконе что-то прошуршало. Он, привыкший к тому, что по балкону лазят бродячие коты, надеющиеся на поживу, хотел выглянуть и шугануть их.

Не выпуская дверцу холодильника, Ревякин потянулся к балконной двери.

Как он потом понял, спасло его то, что он держался за ручку достаточно крепко. Потому что с балкона в его сторону вдруг метнулась тень — далеко не кошачья. Дверь балкона с грохотом распахнулась, кто-то с разбега влетел в кухню и врезался в открытую дверцу холодильника. Нападавший злобно зашипел, держась за ушибленный живот, а тот удар, который должен был проломить Ревякину череп, только скользнул по виску.

Ревякин решил перейти в контратаку. Там, в комнате, сидит Ника. И кто бы ни был этот незваный гость, он точно пришел по ее душу. Ну, а защищать ее Ревякин собирался по двум причинам. Во-первых, он был все-таки милиционером. Во-вторых, Нику он видел впервые в жизни, но всерьез был намерен сделать так, чтобы не в последний.

Правда, противник оказался асом в искусстве рукопашного боя. Следователь получил два крепких удара и словно со стороны наблюдал, как его тело пролетает от окна до мойки и с грохотом сносит мусорное ведро. При этом он врезался боком в трубу мойки. Следователь почувствовал, что не может сделать вдох.

Противник, по виду простой работяга, проспиртованный и замызганный, переместился так, чтобы нанеси последний удар. В его движении было столько грации, что Ревякин невольно залюбовался. Пусть его сейчас пристукнут. но как красиво движется этот гад!

Удара не последовало — кухонная дверь отскочила и врезалась в стену. Матовое стекло брызнуло из нее тысячами осколков. В проеме возникла Ника.

Ревякин попытался встать, но тут его шоковое состояние закончилось и пришла боль. Он снова упал в мусор, а на двенадцати квадратных метрах его кухни завязалась нешуточная баталия.

Ника сразу поняла, что на ограниченном пространстве ее противник заметно сильнее. Если бы это не была кухня, если бы у Ники имелась возможность сохранять дистанцию между собой и противником, то шансы ее заметно выросли бы. Но сейчас, когда она сражалась с человеком тяжелее себя на добрые тридцать килограммов, шансы были весьма призрачные. И с каждой секундой они таяли.

Тем не менее Ника знала, что отступать ей некуда — это было ее персональное Бородино.

Она попыталась дотянуться до чего-нибудь, что могло сойти за оружие. Под руку попала скалка для теста — типично женское оружие. Что ж, в сложившейся ситуации это совсем неплохо. Жаль, конечно, что не нож.

Она перехватила деревяшку поудобнее, нанесла ею короткий удар в лицо врага — не маховый, а тычковый — незаметный и опасный. Противник получил его куда-то в район передних зубов. Хрустнуло. Ника подумала, что, независимо от исхода этой схватки, она оставила на негодяе вполне достойную метку.