Андрей Троицкий - Крестная дочь

– Нормально, – кивнул Девяткин. – Спасибо за работу.

– Еще один вопрос можно? Зачем вам депутатские номера?

– А тебе они для чего? Правильно. Чтобы менты не тормозили.

Он пожал руку Назару, сел за руль и поехал к воротам усадьбы. Хозяин проводил машину тяжелым взглядом и сказал водителю.

– Все-таки люди – свиньи. Сам ездит на паленой тачке со стволом, который в розыске. А мне такие понты кидает – во всем, говорит, твои дети виноваты. Ему услугу делаешь, а он… Будто на ментах крови меньше, чем на мне.

– А вы не делайте услуг в следующий раз, – посоветовал водитель.

– Ему не сделаешь, так потом столько неприятностей огребешь, что тошно станет. А Вовка Рогуль – тот и вовсе по его милости на киче заживо сгниет. Ладно… В этот раз хоть «спасибо» сказал, а не в морду съездил. Кстати, в комнатах надо проветрить. Запах действительно неприятный. Будто насрал кто-то.

Назар повздыхал и ушел в дом.

Сергей Николаевич Олейник никуда не торопился, потому что привык выезжать в аэропорт заранее. Он не любил выкидывать деньги на ветер, летал эконом классом, а в полете обычно читал газеты или слушал плеер. Выйдя из дома, он устроился на заднем диване «Мерседеса», прикурил сигарету и, когда машина трогалась, помахал рукой Марине. Девица, одетая в белый свитер и сапоги на шпильке, на прощание тряхнула своими роскошными волосами и послала любовнику воздушный поцелуй. Скоро ее отвезут в Москву, Марина не любила оставаться в доме, когда в нем нет Олейника.

«Мерседес» прокатился по центральной улице дачного поселка, выехал к посту охраны, где на вахте дежурили два мухомора в камуфляже и фуражках неизвестного рода войск. Полосатая палка шлагбаума поднялась, машина выехала на узкую дорогу, пересекающую поле и сосновые лесопосадки. Сидевший за рулем начальник службы безопасности Алексей Озеров прибавил газа, но Олейник, тут же сделал замечание.

– Мы, Алексей, кажется, не на кладбище собрались. Всего-навсего в аэропорт.

– Виноват. Привык нарушать…

– Надо отвыкать. И пристегнись, пожалуйста.

Озеров сбавил ход и накинул ремень. До выезда на Рижскую трассу маршрут пролегал через две деревеньки, больше похожие на дачные поселки, а дальше несколько километров по шоссе в два ряда, через хвойный лес. В обычный будний день машин совсем немного. Сеялся мелкий дождь, мокрое полотно асфальта блестело, отражая серое небо. Олейник достал мобильник, перед отлетом он хотел позвонить сыну в Америку, переброситься с ним парой фраз о жизни. Но передумал, решив, что позвонит Максиму из аэропорта, когда сдаст багаж. А сейчас можно просмотреть сегодняшние газеты.

Раскрыв кейс, вытащил первую попавшуюся газету и прочитал заголовок на первой полосе: «Сбежавший из психушки еврей снова убивает». И портрет какого-то мужика с обрюзгшей небритой мордой и глазами навыкате, будто сбежал он не из психушки, а из вытрезвителя. Олейник выразительно поморщился, горничная по ошибке оставила на столике не деловые газеты, а желтые листки, где печатали всякую непотребную дрянь про постельные дела звезд эстрады и убийства. Он подумал, что среди этих заметок наверняка найдется та, где пишут о гибели юриста Рувинского.

Олейник перевернул страницу, но так и не успел найти нужный репортаж. Обгоняя «Мерседес» на встречную полосу вылетел «сааб» с затемненными стеклами. Поравнявшись с мерсом, он почему-то тормознул, повис на заднем бампере и посигналил двумя короткими гудками. Олейник обратил внимание на российский триколор на номерном знаке, не иначе как депутат опаздывает к любовнице или в кабак.

– Леша, пропусти этого отморозка, – сказал Олейник.

Озеров чуть сбавил ход и прижался к обочине. «Сааб» тут же рванулся вперед, выскакивая на встречную полосу, вильнул, царапнул задним крылом переднее крыло «Мерседеса». Свернул направо и остановился так резко, что мерс едва не въехал в него.

– Вот же урод, – крикнул Озеров и обернулся. – Предлагаю ехать дальше.

– Не видишь: у этой мрази депутатские номера.

Олейник молча скомкал газету. Озеров еще не успел отстегнуть ремень безопасности, когда у заднего бампера мерса остановились «Жигули».

– Трогай, это подстава, – крикнул Олейник.

Он на секунду закрыл глаза и подумал, что трогать, собственно, некуда. Машину заблокировали с обеих сторон и теперь черт знает, чем кончится эта история. Ясно, что цветов и коробку конфет Олейнику не подарят. А вот без денег и баз машины можно остаться запросто. Движения по шоссе, как назло, никакого… Он не довел мысль до конца, он даже не успел испугаться. Просто смотрел в затылок Озерова, начальник службы безопасности, одной рукой нажал кнопку центрального замка и заблокировал двери. Другую руку запустил под пиджак, вытаскивая из подплечной кобуры пистолет.