Юрий Кузнецов - Холодная сталь

– Только то, что она существует реально и что там работают очень крутые ребята, – поморщившись, ответил Мохов. – Не хотел бы я с ними связываться.

– А придется, – заверил я. – Меня послали сюда с целью ликвидировать «Азию».

Мохов испуганно присвистнул.

– Я всегда знал, что ты ничего не боишься, – сказал он. – Но сейчас говорю тебе, как старому другу – ты самоубийца, камикадзе.

– Я не могу быть самоубийцей, потому что по всем документам я уже мертв, – парировал я. – Мало того, я должен проникнуть внутрь этой самой «Азии».

Василий долго смотрел на меня молча и с таким видом, словно я только что пожелал достать луну с неба.

– И ты мне в этом поможешь, – уверенно заявил я.

– Каким таким образом? – раздраженно спросил он. – Мы не сумели внедрить в эту «Азию» ни одного информатора. У них первоклассный отдел контрразведки. Они быстро «вычисляют» стукачей. Управление внутренних дел попыталось было недавно заслать к ним очередных информаторов. Но «азиаты» их быстро «раскололи». Нашему человеку отрезали уши, затем его пристрелили и бросили на берегу реки.

– Я читал об этом в газете.

– Но в газете не написано, что наш источник информации пробыл в рядах «Азии» считанные дни. Вот как они его быстро «вычислили».

– Я думаю, это заслуга не азиатов.

– А кого же?

– Стукача в наших рядах. Того самого типа, который в свое время «заложил» Четырнадцатый Отдел. Того самого гада, из-за которого я потерял семью и был вынужден пять лет находиться вдали отсюда… Я должен его найти!

– Вот в этом я с огромным удовольствием помогу тебе, – тихо сказал Мохов.

– Когда мы его вычислим, я предоставлю тебе право защелкнуть наручники на его запястьях.

– Сочту за честь.

– Но пока о том, кто я такой и что именно здесь делаю – ни единой живой душе.

– Будь спокоен.

– Хотелось бы, но пока не могу.

– Будут еще указания?

– Завтра ты должен нанести визит в камеру предварительного заключения.

– А что я там забыл? – поинтересовался Василий.

– Надо завизировать почтение уголовному авторитету по кличке Соломенный. Три месяца назад он был арестован вашей прокуратурой.

– Верно. Я сам его и арестовал, голубчика, – похвастался Мохов.

– Жаль, что при аресте Соломенный не сказал тебе, что связан с «Азией».

– Неужели? А ты откуда об этом знаешь?

– У службы безопасности много каналов тайной информации.

– И что же я должен выпытать у Соломенного?

– Он слишком мало знает для того, чтобы рассказать новое об «Азии». Нам достаточно того, что он знаком с главарем «азиатов» – Александром Драковым. Пусть даст мне положительную рекомендацию…»

– Черта с два, легавый, ты от меня добьешься какой-нибудь помощи! – взвизгнул Соломенный.

Мохов и Соломенный находились в тюремной камере, воздух в которой был пропитан запахом мочи и карболки. «Авторитет» сидел на железном стуле, привинченном шурупами к полу, сложив руки на коленях, а Василий не спеша расхаживал вокруг него.

– Успокойся, придурок, ты ведь даже толком не знаешь, чего я у тебя прошу, – спокойно сказал Мохов. – Я не хочу, чтобы ты кого-то заложил. Мне нужно лишь прикрытие для одного человека.

– Чтобы я легаша прикрыл? – злорадно усмехнулся Соломенный. – Я уже прикрывал легавых. Простыней в морге.

Каждую секунду уголовник ожидал, что Мохов заедет ему в ухо или под печень. Это ожидание и нарочитое спокойствие милиционера бесили его. Василий же нарочно затягивал паузу в разговоре. Ему хотелось, чтобы подследственный подольше пребывал «в дыму» – в растерянности.

– Ты неплохой чувак, Соломенный, – ласково заявил Мохов. – У тебя есть свой стиль…

– Хватит мне лапшу на уши вешать. Зачем позвал, гражданин следователь?

– Посочувствовать тебе, Соломенный.

– Ах, какой жалостливый легаш встретился, – криво улыбнулся уголовник.

– Представь себе. Через пару недель после твоего ареста мы арестовали десять спекулянтов фальшивыми алмазами и бриллиантами. Организация, которая обеспечивала тебе прикрытие, забеспокоилась масштабами арестов. Твои друзья решили выяснить причину провала.

– Ну и как, выяснили? – поднял голову Соломенный.

– Нет, и вряд ли выяснят. Однако в процессе бандитского расследования среди других авторитетов возникла идея о том, что ты, Соломенный, раскололся и заложил нам этих ребят.

– Бык цветной, мусор, – выругался «авторитет». – Все знают, что я не закладываю.

– То было раньше, – подошел Мохов к зарешеченному окошку и легонько постучал ногтем по мутному стеклу. – Но времена меняются и люди тоже. В криминальный мир пришли новые ребята, которые не признают прежних авторитетов. Версия о твоем предательстве всех устраивает. Суди сам…