Сергей Зверев - Жулик - грабеж средь бела дня

Упрочивая репутацию и следуя разработанному сценарию, Леха покидал отель рано утром, возвращаясь лишь за полночь. Слова о «службе», подкрепляемые командировкой и постоянным отсутствием в номере, встретили полное понимание администрации «Брянска»: мало ли может быть дел у ревизора из Генпрокуратуры?

Впрочем, у Сазонова действительно не было времени круглосуточно торчать в отеле.

Жизнь приобрела напряженность эксперимента. Время уплотнилось и понеслось. В семь утра грохотал в темноте будильник. Жулик прыгал под душ, затем час проводил перед зеркалом, тщательно накладывая грим, в девять усаживался в «Волгу» позади загримированной им же Пили и уезжал.

За несколько дней было сделано немало. Выяснив личность «потерпевшей Ермошиной Л. М.», Леха окончательно убедился в правильности недавней догадки: обвинение по позорной сто тридцать первой статье организовал для него мент поганый. Мандавошка и Эдик были неоднократно замечены вместе, и это свидетельствовало об их предварительном сговоре.

– Послушай, а эта Ермошина-Дерьмошина… Не родственница ли она Миши Кадра? Ну, такой синий-синий урка с шестью судимостями? – прищурился Сазонов. – Слышал я, будто бы он теперь «каналой» к блатным подписался.

– Это его дочь, – подтвердила Пиляева.

– Ничего, крепкая семейка… Кстати, где Кадр теперь?

– Где, где… Где-то под Липецком сидит. Еще не вышел. В отличие от поганого мента, который его посадил, – ощерилась воровка.

Новое место работы поганого мента не осталось без внимания Жулика. Равно как и необъяснимые изменения в облике бывшего опера: презрительная улыбка, походка вразвалочку, надменный взгляд… Человек, недавно вернувшийся с «черной» зоны, не должен был вести себя подобным образом!

– Что ты о мудаке думаешь? – уныло спросила Рита. – Ты смотри, как он к жизни после зоны-то приспособился!

– От каждого по способностям, каждому по статье Уголовного кодекса, – ответил Жулик немного загадочно.

Леха, однако, не спешил с оценкой способностей Голенкова: он не видел маму более полугода, и будущая встреча казалась ему даже важней, чем восстановление своего доброго имени.

В дачном поселке Седнев, отстоящем от города в тридцати километрах, был снят небольшой уютный домик. Двухходовка с «телеграммой из Москвы» и последующей встречей в поезде выглядела безукоризненно. Вряд ли вечно занятым операм криминальной милиции пришло бы в голову отслеживать все передвижения мамы особо опасного рецидивиста, сбежавшего из далекой французской тюрьмы…

Оценив свое новое положение, Жулик справедливо решил: постоянно жить в «Брянске» вовсе не обязательно. Во-первых, номер был проплачен на месяц вперед. Во-вторых – «инкогнито из Москвы» вовсе не обязан отчитываться перед портье о тайнах следствия. Да и рабочий день у следаков ненормированный. Конечно, черной «Волге» следовало хоть иногда появляться у гостиничного корпуса, и господину Точилину было крайне желательно светиться перед швейцаром, администратором и горничными… А то как бы милицейское начальство узнало, что внегласная ревизия все еще продолжается и что самое страшное у ментуры еще впереди?!

Местом постоянной дислокации был избран дачный поселок: свежий воздух, дивные ландшафты, экологически чистые продукты, а главное – общество мамы…

Александра Федоровна до сих пор пребывала в состоянии легкой прострации: видимо, никак не могла поверить, что Лешенька наконец рядом с ней. Сидя на крыльце, она поглаживала любимого Тасика, щурясь на сына недоверчиво.

Причина такой недоверчивости выяснилась лишь через сутки.

– Леша, скажи мне честно: ты действительно никогда не встречался с той молоденькой девушкой? – спросила она за завтраком. – Ну, которая ко мне приходила?

– Сколько раз тебе говорить! Подпись на фотоснимке подделана, девушка подучена коррумпированными сотрудниками милиции, а тебя просто хотят выставить из дому, – терпеливо втолковывал сын.

– Ну, я и сама не верю, что ты ее изнасиловал, – задумчиво молвила Александра Федоровна, никак не реагируя на сыновние слова. – Скорей всего, ты с этой девушкой когда-то встречался, наобещал чего-то… А потом позабыл. Вот родит она… а что о нас люди скажут?

– Да таких девушек в марсельском порту на пятак ведро… Только получше! – отмахнулся Сазонов. – Хотя бы потому, что чистое белье носить приучены.

– Да бросьте вы, теть Шура, эти глупости! – не выдержала Пиляева. – А насчет людей, так я вам сейчас… полрынка сюда приведу. Они и расскажут, че это за алюрка и как она по подъездам на флейтах играет!