Юлиан Семенов - Огарева, 6. Повести

- Желчный - это бы не страшно, а поджелудочная - единственный орган, с которым мы бессильны.

Костенко сразу же вспомнил лицо профессора Иванова и пошел к машине.

Гусев, заместитель директора фабрики, был из отставников - подтянутый, с командным голосом и большими, навыкате, голубыми глазами.

- На фабрике все спокойно, - сообщил он, быстро поднявшись из-за стола. - Никаких происшествий, товарищ полковник, не зафиксировано.

- Не считая того, что убили Налбандова.

- Ранили.

- Он умер.

- Ай-яй-яй! Молодой ведь человек. Товарищ Пименов утром звонил, так просто, знаете, в голосе изменился, когда я ему рассказал.

- Давно он звонил?

- С полчаса.

- Беспокоится, как без него дела идут?

- А как же! Он ведь сюда столько сил вложил, столько души!

- Он сам про Налбандова спросил или вы ему сказали?

- Откуда ж ему про это знать, товарищ полковник? Конечно, я ему рассказал.

- Он хоть поинтересовался, жив Налбандов или убит наповал? Директора наши часто за делом людей забывают.

- Нет, Пименов из другой породы. Он первым делом спросил, как обнаружили вора, где, велел сообщить в милицию, а когда я ему доложил, что все меры приняты, он сразу же спросил о состоянии. Преступник или там не преступник, а все равно человек. Нет, наш директор сердцем не зачерствел. Он ведь как в воду глядел, когда совещание проводил. Бдительность, говорит, повышайте, а то из-под носа фабрику растащат.

- Молодец, так и надо. Какая была повестка дня на этом совещании?

- Широкая, товарищ полковник, была повестка. Директор говорил и о том, что мы не умеем считать, и что все планы надо пересмотреть с учетом интенсификации производства, и что необходимо организовать курсы по изучению экономической науки.

- Да, молодец Пименов. Молодец! Сам небось инструктировал охрану?

- Конечно. У вас, говорит, и оружие-то, наверное, в масле.

Гусев отвечал, словно рапортовал, и Костенко чувствовал, что этот голубоглазый, аккуратно причесанный старик испытывает постоянное желание встать по стойке смирно.

- Вы ему сказали, что я говорил с Налбандовым?

- Конечно, конечно. Все сообщил. И про вас, и про бригаду врачей.

«Все, теперь он уйдет, - подумал Костенко, отогнав острое желание лечь на холодный клеенчатый диван и поджать ноги к подбородку, чтобы успокоить боль. - Надо звонить к Садчикову. Только вряд ли он теперь найдет Пименова».

- Товарищ Гусев, я бы попросил вас вот о чем…

Гусев сразу же поднялся и привычно одернул синий, нескладно сидевший на нем пиджак.

- Слушаю.

- Пожалуйста, попросите начальника отдела кадров принести мне личные дела всего руководящего состава фабрики. Это раз. Потом с вами побеседуют товарищи из райотдела. Они вас ждут в приемной. Это обычная процедура, мы сейчас будем со всеми говорить. Два. Теперь последнее. Я здесь с вашего разрешения посижу и отсюда поговорю с Москвой. Секретарша пусть трубочку не берет, у меня будет служебный разговор. Хорошо?

- Конечно, товарищ полковник. Не угодно ли чайку?

- Спасибо. Не надо. Я все больше воду пью, к чаю равнодушен.

- Доставить из столовой обед?

- Нет-нет, не тревожьтесь, пожалуйста.

С Москвой соединили через двадцать минут. К телефону подошел Садчиков.

- Дед, бери людей и отправляйся в «Турист», номер девяносто четыре, в пятом корпусе, - сказал Костенко. - Это его прежняя комната.

- Х-хорошо, - ответил Садчиков.

«Все понимает, господи, как все понимает, - подумал Костенко, - и как обидно, что я теперь его начальник, а не наоборот. Нечестность в этом есть какая-то. Разве он виноват, что ему пришлось сначала воевать, а потом - без перерыва на учебу - сразу же ловить бандитов?»

- Но, скорее всего, там его уже нет.

- Ах в-вот так даже?

- Именно… Ты установочку на месте проведи, ладно?

- Как ты с-себя чувствуешь?

- Давай поборемся.

- С-слава, а может быть, тебе стоит сейчас вернуться, а? X-хочешь, я тебя п-подменю?

- Я доскриплю.

- Брюхо болит?

- Да не очень… А что это ты моим брюхом интересуешься?

- В п-порядке проявления т-товарищества. - Садчиков усмехнулся и, вздохнув, повесил трубку.

Костенко трижды перечитал автобиографию Пименова, сделал несколько выписок, потом пригласил инспекторов уголовного розыска из райотдела, объяснил им, что сейчас очень важно побеседовать с каждым сотрудником фабрики, чтобы собрать как можно больше данных о личности Пименова, о его привычках, склонностях, о его знакомых и родственниках.

Костенко решил заранее провести всю эту работу, не дожидаясь, пока Садчиков сообщит ему, что Пименов скрылся.