Сергей Асанов - Ведьма

Миша молча сделал несколько пассов вокруг его головы, затем слегка коснулся шеи и плеч. Он давно этого не делал (впрочем, чего там – не делал еще никогда, но он уже сбился со счету, фиксируя свои «добрые начинания» за последние два-три месяца) и сам волновался, наверное, не меньше своего подопытного кролика.

– Вы меня слышите, Алексей? – спросил он.

Тот кивнул в ответ.

– Мне очень нужно знать, что произошло в тот день. От этого зависит человеческая жизнь, и, возможно, не одна. Вы помните, что там было?

Кузьмичев молчал.

– Алексей?

Парень вздохнул.

– Да, я помню.

– Тогда расскажите.

Алексей помолчал немного и начал говорить…

Баранов дошел до крыльца клуба «Премьер», немного постоял у запертых стеклянных дверей. Опрашивать местный персонал уже не имело смысла – их опрашивали неоднократно при проведении официального следствия и ничего интересного не выудили. Никто ничего не видел, не слышал и вообще не желает иметь ничего общего с этой тухлой историей. Репутация у клуба после загадочного исчезновения девочки-подростка и так подмочена, поэтому, гражданин начальник, чем меньше будет вопросов и ответов, тем лучше.

Баранов закурил сигарету и двинулся по маршруту. По-хорошему сюда бы надо запустить Кремер и Поречникова, но они рискуют засветиться, а действовать надо наверняка, чтобы сразу попасть в десятку и повязать гадюку на месте, чтобы не успела кого-нибудь укусить. Поэтому сначала Баранов решил пройти по маршруту самостоятельно.

Он курил сигарету за сигаретой. Он поравнялся со школой, поглядел на окна. Сейчас там вовсю идут занятия, а летом в здании было пустынно и мрачно, тем более ночью. Гигантские окна спортивного зала выходили на школьный стадион. Баранов постоял возле небольшой площадки с турниками и гимнастическими бревнами, даже попробовал подтянуться. Получилось всего семь раз, на большее его сегодня не хватило. «Расслабился, обзавелся животиком, много куришь. Правильно тебя погнали из органов – с такой физической подготовкой тебе только бумажки в канцелярии перекладывать, а ты несанкционированную операцию в „Лагуне“ устроил, болван…»

Он вздохнул, немного пожалел себя, потом погасил сигарету в торце трубы. Хватит самобичеваний и самокопаний, надо работать. Если экстрасенсы правы и девчонка действительно жива, то ее немедленно нужно спасать, и если похититель хоть что-нибудь чувствует, то счет может идти уже на часы. Кстати…

Он посмотрел на часы. До начала съемок очередного выпуска шоу оставалось три часа. Надо торопиться.

Он прошел по беговой дорожке стадиона. «Беговая дорожка» – это, конечно, громко сказано, это всего лишь полоска потрескавшегося асфальта с неровными краями, упирающаяся в сетку рабицу позади футбольных ворот. Бегать по ней вряд ли удобно, а вот сшибать коленки и получать ссадины – запросто. Да и сам стадион тоже вряд ли позволял получить удовольствие от игры в футбол – сплошные рытвины, засохшая грязь, пыль и жиденькие островки растительности. Баранов обошел ворота и вышел в маленькую калитку с другой стороны.

До гаражей оставалось метров пятьдесят. Сразу за гаражами – жилой дом. Если бы кто-нибудь бодрствовал в ту ночь, он мог бы хоть что-то увидеть, но сейчас уже ничего не узнаешь. Похоже, единственная надежда у родителей Кати Соболевой – это шоу «Ясновидящий», и нет ничего удивительного, что похититель (или похитительница – кстати, кто сказал, что это однозначно мужчина?), обладающий, судя по всему, недюжинными паранормальными способностями, тоже не видел иного выхода, как попасть в число его участников, чтобы спасти собственную задницу. Он знает, кто может его поймать, и тщательно подготовился к этому. Чудовищно трудоемкий процесс, однако и очень филигранная работа…

Баранов остановился перед двумя рядами бетонных боксов в самом начале десятиметрового коридора. Никого из хозяев-автомобилистов в этот час еще не было, можно было приступать к работе.

Валентин набрал номер на мобильном телефоне.

– Алло, Мариш. Я нашел это место… Да, можно готовиться, подъезжайте. Только сразу изолируйте участников… Что там Мишка, расколол звукаря?.. А, понятно… Ну, пусть продолжает, время пока есть… Хорошо, все, отбой.

Он отключился, завел руки за спину, зевнул, посмотрел в небо. Гадкая какая-то погода сегодня, серая и мрачная, слишком уж осенняя… А может, в самый раз? В какую еще погоду хватать зло за руку – за его мерзкую и вонючую лапу с обгрызенными ногтями на пальцах?