Татьяна Гармаш-Роффе: Ведьма

Когда двое за окном поняли, что это не супружеская ссора, и ворвались в дом, Майя, пятясь назад, подхватила с пола пистолет и двумя руками наставила на них: "Это не я... это не я... не трогайте меня, уйдите!... Это не я!... не знаю кто... я не видела..."

Мужчины растерянно смотрели то на Майю, то на тело Марка, завалившееся в неуклюжей позе набок возле стула, не зная, что предпринять.

- Что случилось, Майя Максимовна? - Спросил шофер Гоша спокойно и строго. - Что с Марком Семеновичем?

- Его уб-били, - каждый звук был отбит дробью ее зубов.

Шофер шагнул было в сторону тела со словами: "Возможно, он только ранен, надо посмотреть, может его еще можно спасти..."

- Стоять! - взвизгнула Майя, - не двигайтесь! Марк мертв, убит, убит, убит...

Ее душили рыдания без слез, жестокие содрогания горла и лица, растянувшие губы в некрасивой гримасе; пистолет прыгал в руках.

- Майя Максимовна, - ласково произнес шофер Гоша, - положите пистолет, зачем вы его подняли?

- Не з-знаю!... Вы подумаете, что это я!...

- Лучше будет, если мы его положим туда, где он лежал. Надо срочно вызвать милицию! Зря вы подобрали оружие, теперь на нем будут ваши отпечатки, - увещевал ее шофер. - Он ведь лежал на ковре? Дайте мне его, я его оботру и положу на место, пусть милиция разбирается...

Он не стал подходить к Майе, боясь ее напугать, - просто раскрыл ей навстречу ладонь.

Майя, бледная и замедленная, как загипнотизированная сомнамбула, двинулась к мужчинам, протягивая пистолет...

И вдруг ринулась к выходу мимо них. Они не успели ничего понять, как раздался шум мотора: Майя завела свою машину и, едва не врезавшись в стойку ворот, исчезла из виду.

***

Когда частный детектив Алексей Кисанов (для своих просто Кис), получил приглашение на телевидение, его первая реакция была: отказаться. Он сразу учуял: Усачев будет подбивать его на конфликтный разговор о милиции. Но Кис все же решил посоветоваться с Александрой, любимой женщиной, а также известной журналисткой в свободное от его любви время.*

... В тот день Алексею удалось закончить дела пораньше, он пришел домой первым и успел комфортно развалиться на диване. Откуда он и вещал, заслышав, что Александра, раздевшись в прихожей, направилась прямиком в душ.

- Свет мой Алексанна Кирилна, не изволите ли сначала осчастливить меня поцелуем?

- А вы, сударь, не изволите ли задницу оторвать от дивана и потрудиться передвинуться за причитающимся поцелуем? - донеслось до него.

- По законам физики, это свет падает на предметы, а не предметы на свет!

- Учту на будущее, что ты предмет. Что же до людей, - то, по законам психологии, люди тянутся к свету, - донеслось до него.

Шум душа послужил точкой в содержательной беседе.

Алексей встал, потянулся, и неспешно направился к ванной комнате. Легонько приоткрыл дверь: Александра плескалась за полупрозрачной перегородкой. Мельком подумав, как он любит это тело, смутно и горячо розовеющее в пару ванной, Кисанов уже было вознамерился возлечь обратно на ложе, чтобы доиграть роль капризного патриция, как Александра, произнесла, не оборачиваясь: "Или туда, или сюда. Но закрой дверь".

- У тебя глаза на затылке, - проворчал Алексей, раздосадованный тем, что его застукали.

- На коже. Холодок из двери.

- А причитающийся поцелуй?

- Если не боишься вымокнуть...

Он вымок полностью спустя пять минут. В связи с чем разделся. В связи с чем решил тоже принять душ. В связи с чем...

В связи с чем прошло не менее часа, когда оба вывалились из душа, розовые, распаренные и сытые нежной любовной близостью.

- Меня Усачев зовет в свою передачу, - сообщил Кис, усевшись за стол.

Не желая тратить много времени на кухню, Александра готовила без изысков, но вкусно. После многих лет холостяцкой неустроенности души и быта все, что выходило из-под рук Александры, казалось Кису деликатесом, а приправленная ее обществом, еда и вовсе превращалась в райскую пищу.

Их отношения, по молчаливому согласию, сложились в некую форму свободного союза. Каждый по-прежнему жил у себя, но почти все вечера и ночи они проводили вместе - то у него, то у нее, смотря по обстоятельствам.

Одним из "обстоятельств" негаданно стал Ванька, помощник Алексея, безалаберный студент юрфака, снимавший у детектива маленькую комнату в его трехкомнатной квартире на Смоленке в обмен на необременительную помощь в расследованиях и секретарских делах.

Появление женщины в квартире детектива Ванька принял неожиданно ревниво, как разрушение мужского братства и всем своим видом демонстрировал Саше, что он имеет приоритетные права на эту квартиру и на ее хозяина, то бишь Алексея Кисанова. Всегдашний разгильдяй, Ванька вдруг даже заделался передовым дежурным по кухне, исправно разогревая каждый вечер полуфабрикаты и моя посуду, - лишь бы не допустить самозванку к управлению их холостяцким бытом. Александра посмеивалась, но Кис чувствовал себя не слишком комфортно. Посему они чаще встречались в квартире Александры на Проспекте Мира. Но все же и на Смоленку заглядывали: Ванька ревновать - ревновал; когда Александра приходила - хамил и устраивал демонстрации, но когда они не появлялись больше трех дней - обижался и скучал.