Лев Корнешов: Пуля для бизнес-леди

Никита за рулем домчал их быстро, на этой трассе гаишники уже знали машину Насти и не особенно придирались. Им даже импонировало, что эта крутая «деловая» при её миллионах ездит на родной «девятке».

Настя выбралась из машины и подошла к массивной железной калитке — Кушкин все укреплял её загородную «резиденцию».

— Михаил Иванович, посмотри, калитка не заперта, — забеспокоилась она. — А ведь мы её закрывали когда были в последний раз. Точно помню!

— Это ничего, — невозмутимо сказал Кушкин. — Открывай и заходи, проверено, опасности нет, совсем даже наоборот.

Настя толкнула калитку и сделала несколько шагов по дорожке. И словно бы споткнулась — её остановил чей-то взгляд. Она подняла голову…

На крыльце встречал её Уланов.

Настя не поверила глазам, всмотрелась, отвела взгляд и снова посмотрела — не исчез ли. Уланов улыбался ей тревожной, ожидающей улыбкой и не решался сделать шаг ей навстречу.

— Господи! — завопила Настя. — Уланов! Саша! Уланов!

Она побежала к нему, потеряв по пути сумочку, светлый плащик её волочился по дорожке.

Уланов шагнул ей навстречу и она прижалась к нему, спрятав лицо на груди. Уланов осторожно, бережно погладил её по белокурым волосам, сбил прическу, но ей было не до прически — из небытия, неизвестности возник её Уланов!

— Я не верила, что ты погиб! Я знала, что ты объявишься! По другому и быть не могло! Бог есть!

— Настенька! Родная! — тихо шептал пересохшими губами Уланов.

Кушкин и Артем, тактичные люди, отошли к калитке и даже повернулись к ним спиной, чтобы не смущать. Но Насте не было дела ни до кого — её Уланов вернулся! Она и сама не подозревала, что так заполонит, затопит её волна трепетной нежности и счастья.

— Я тебя теперь никуда не отпущу! Ты — мой и только мой! — приговаривала она, не решаясь оторваться от Уланова.

Его отсутствие, то, что он исчез, когда в ней только-только зарождались сперва сочувствие и жалость к нему, покалеченному жизнью, а потом возникло и нечто большее, светлое, сыграло свою роль — она влюбилась в него, сгинувшего безоглядно, он стал для неё настоящим и единственным мужчиной. Уланов для неё превратился в мечту. И Настя так часто думала о нем, ч то почти ощущала его незримое присутствие.

Она не ревновала его к памяти трагически погибшей Магии, это было бы не только глупо, но и безнравственно. В жизни каждого мужчины должно быть великое и святое, иначе он выродится в подобие тех опасных ничтожеств в штанах, с которыми её столкнула жизнь. И она хорошо понимала, что Уланов, решив отомстить за Магию, поступал так, как и надлежало поступить настоящему мужчине. Слава Богу, не извели ещё в России благородных мужчин, верных чести и умеющих поступать решительно.

Однажды бессонной ночью Настя вдруг подумала: а ведь Уланов вполне мог бы остаться с нею и её миллионами, зажить сытой, обеспеченной жизнью. Но он даже не помышлял об этом — она видела это по его глазам, по тому как, выздоравливая, он собирался с силами, заряжался уверенностью, словно готовился к прыжку. Память о жизни и смерти Магии жила в нем и звала к мщению.

— Я люблю тебя, Уланов! — Настя все не хотела вынырнуть из его объятий. — А ты меня?

— Очень, очень, Настенька! Я дал себе слово, что выживу и возвращусь к тебе.

— Бог мой, как же долго ты пропадал! Послушай, а как ты оказался на моей… на нашей даче?

Кушкин услышал её вопрос и подошел поближе:

— Господин майор изволили весьма умело перехватить меня на выходе из офиса и материализоваться из небытия, — чуть насмешливо объяснил он.

— Товарищ майор, — без обиды поправил его Уланов.

— Почему же ты не пришел прямо в мой офис? — удивилась Настя.

— Я не уверен, что за спиной у меня чисто, — объяснил Уланов.

«Он думал обо мне, о моей безопасности, мой мужчина», — Настя едва не заплакала от нежности.

— Анастасия Игнатьевна! — нарочито строго сказал Кушкин. — Ведите своего товарища майора в дом — пообнимались и пока хватит. Пора к столу.

Кушкин был в хорошем настроении, Уланов ему понравился ещё тогда, когда отлеживался, истыканный ножами.

Настя вместе с Улановым поднялись в дом и здесь её ждал второй сюрприз. На веранде был накрыт стол и возле него в кокетливых передничках хлопотали Элеонора и Нина.

— Конспираторши! — возмутилась Настя. — Все-все знали, кроме меня! Вы-то как здесь оказались, подруги?

— Приехали пораньше. Михаил Иванович так распорядился — чтобы все закупили и подготовились к прибытию госпожи генерального директора, — объяснила Элеонора.