Карин Слотер - Без веры

Впрочем, за последние несколько лет Джеффри сильно изменился, наконец-то превратившись в мужчину, задатки которого Сара разглядела еще пятнадцать лет назад. Теперь она любила его иначе, глубже и сильнее. Сумасшедшее умру-если-сейчас-не-позвонит исчезло, уступив место спокойной уверенности. Женщина знала: вечером дома ее ждет любимый человек, а еще помнила, как плохо жилось без Джеффри целых пять лет.

— Ты слишком гордая, — заметила Кэти. — Если твой эгоизм…

— Дело не в эгоизме, — перебила Сара. Не представляя, как объясниться с матерью, она раздражалась куда больше, чем следовало. Надо же, как не повезло: похоже, родителям, кроме ее проблем с Джеффри, и поговорить не о чем!

Она подошла к раковине смыть с ладоней апельсиновый сок и, решив сменить тему, спросила тетку:

— Как там во Франции?

— Все по-французски, — отозвалась Белла. Увы, от нее так просто не отделаешься! — Ты ему доверяешь?

— Да, и куда больше, чем раньше. Так что документальное подтверждение моим чувствам ни к чему.

— Так и знала, что вы помиритесь! — самодовольно заявила тетя и показала на Сару пальцем. — Хотела бы ты вправду с ним порвать — давно бы перестала работать коронером.

— Ну, это просто совместительство, — отбилась племянница, понимая, что Белла права. Джеффри был начальником полиции округа Грант, она — судмедэкспертом, и любая подозрительная смерть на этой территории автоматически подразумевала общение с бывшим супругом.

Миссис Линтон достала из пакета литровую бутылку колы.

— Когда ты собиралась нам сообщить?

— Сегодня, — солгала Сара, однако брошенный матерью взгляд наглядно демонстрировал: обман не удался. — Ну, со временем, — уточнила она и, вытерев ладони, вернулась за стол. — Завтра будет ростбиф?

— Да, — кивнула Кэти, но уходить от темы явно не желала: — Сара, ты живешь в пятистах метрах от нас, думаешь, папа не заметил бы, что патрульная машина каждое утро стоит у твоего дома?

— Насколько я понимаю, она стояла бы там вне зависимости от его переезда, — вмешалась Белла.

На глазах у Сары мать залила колу в большой пластиковый контейнер. Сейчас добавит специи, замочит на ночь кострец, а утром переложит в толстостенную кастрюлю и будет тушить на медленном огне. В результате мясо получится необыкновенно нежным. На первый взгляд рецепт элементарный, но Саре он так и не покорился. Удивительно: успешно изучала химию в одном из престижнейших университетов страны, а мамино жаркое на коле приготовить не может…

— Так когда ты собиралась нам сообщить? — машинально добавляя приправы, повторила Кэти.

— Не знаю, — ответила дочь. — Сначала хотела сама во всем разобраться.

— От папы понимания не жди. Сама знаешь: в подобных вещах он настоящий ханжа.

— Этот ханжа в церкви лет сорок не показывался.

— Тут дело не в религии, — возразила Кэти и повернулась к дочери: — Мы просто помним, как тяжело тебе было пережить измену! Вот папа и не может перестроиться: сначала ты страдаешь, а потом с распростертыми объятиями принимаешь Толливера обратно.

— Никаких объятий не было, — буркнула Сара, вспоминая, до чего сложным было примирение.

— Не думаю, что папа сможет когда-нибудь его простить.

— Тебя же Эдди простил!

Лицо Кэти мертвенно побледнело, она вытерла руки о фартук и, прежде чем броситься вон из кухни, отчеканила:

— Обед будет готов часа через два.

— Ну, дорогуша, я старалась, как могла, — подняв плечи, вздохнула Белла.

Сара прикусила язык. Несколько лет назад Кэти рассказала об «ошибке молодости», которая незадолго до рождения Сары едва не стоила ей семьи. Хотя до физической измены якобы не дошло, они с отцом чуть не развелись из-за другого мужчины. Доктор Линтон понимала: маме не нравятся напоминания о том темном периоде, особенно в присутствии старшей дочери. Саре и самой было неприятно.

— Эй, где вы? — позвал из прихожей Джеффри.

Женщина едва сдержала вздох облегчения.

— Здесь! — прокричала она в ответ.

Толливер широко улыбался, и Сара решила: папа был слишком занят мытьем машины, чтобы устроить сцену.

— Ну… — протянул начальник полиции, с восхищением оглядывая обеих женщин. — Почти как во сне, только одежды на вас многовато.

— Ах ты, плут! — возмущенно воскликнула тетя, но Сара заметила: ее глаза вспыхнули от удовольствия. Несмотря на годы, проведенные в Европе, Белла так и осталась настоящей южной красавицей.

Толливер галантно поцеловал ей руку.

— Изабелла, вы все хорошеете.