Татьяна Степанова - Душа-потемки

Второй этаж. Катя посмотрела туда – нет, кровать не убрали, так и стоит в центре отдела постельного белья. Только вот само белье уже иное. Белое в мелкий розовый цветочек, пошлый цветочек. Кто-то ведь из персонала сегодня утром убирал эту витрину, застилал постель, после того, как то белье изъяли эксперты. Кто же это сделал?

В отделе никого. Такой большой отдел, и пусто – ни покупателей, ни продавщицы. Так и хочется крикнуть: «Эй!»

Пледы и одеяла, стеллаж с комплектами белья, криминалисты и оперативники тут все вчера внимательно осмотрели. А это что за дверь? Ага, на лестницу, черную лестницу, и скрыта портьерой. Одна сторона портьеры подвязана витым шнуром с кистями, а другая свободно болтается. Где же шнур?

Впрочем, речь в основном вчера шла о галстуке… А галстуки все на третьем этаже. В отделе «для мужчин».

Как тихо тут…

Катя оглянулась. Бархатные подушки, мохнатые покрывала – флокатти в виде овечьих шкур. Кричи – не кричи, заткнут рот, задушат…

Как все здесь выглядело в июле восьмидесятого? Гущин сказал, что отделы тогда располагались зеркально наоборот.

Женская одежда… Тогда на вешалках качался сплошной советский ширпотреб, «Москва-швея», а все мало-мальски приличное хранилось по подсобкам и продавалось «по блату», а сейчас, что же сейчас на вешалках? Тоже ширпотреб, только немецкий, итальянский…

Цены… зря они поставили такие цены, тут и так никого…

Примерочная.

Катя резко отдернула черную шторку.

Ничего нет. И зеркала тоже нет. Его вчера сняли, изъяли эксперты.

– Кто здесь?!

Катя оглянулась. Никогда прежде в магазинах ее еще не окликали вот таким тоном. Совершенно невыразимый, непередаваемый тон…

Перед ней стояла женщина лет тридцати в сером форменном платье продавщицы – шатенка. Темные глаза впились в Катю.

– Я просто смотрю…

Продавщица отступила на шаг.

– Подождите, не волнуйтесь. Я из милиции. Вот мое удостоверение. Капитан Петровская, – Катя быстро сунула ей под нос «корочку».

– Я услышала шаги… кто-то ходит… А мне со своего места не видно. Извините.

Всему персоналу велели прикусить язык намертво…

Только лица кассирши я не забуду… и у других продавщиц лица тоже были такие бледные…

– Ваша как фамилия?

– Слонова. А что?

– Наталья Слонова, да? Вчера вы отпросились.

– У меня дочка захворала.

– Сегодня дочке уже лучше?

– Сегодня свекровь приехала, посидит, меня на работу выйти заставили.

– А позавчера вы работали?

– Да.

– До самого вечера?

– Я ничего не знаю. Я уже все сказала, – голос Слоновой зазвенел. – Ко мне в одиннадцать вечера вчера ваши приезжали… милиция, муж чуть не обалдел. Я ничего не знаю. Я ее даже не видела!

– Вы не видели потерпевшую?

– Нет.

– А где вы стоите в зале?

– Вон там, – Слонова махнула рукой в сторону кассы – та действительно располагалась у самой лестницы.

– Пройдемте, пожалуйста, туда.

Катя встала за кассу. И точно – отдел белья не просматривается. Зато отдел женской одежды как на ладони, в том числе и вход в примерочную.

– А на этаже еще кто-то есть из персонала?

– Да, Неля… В отделе игрушек, – Слонова махнула рукой в дальний конец.

– И вы в тот вечер все время тут оставались? Не покидали рабочее место?

– Как я могла покинуть? Универмаг вот-вот закроется.

– А покупатели?

– Не было никого.

– Здесь, в женской одежде?

– Ни одного человека.

– А в том отделе, где кровать?

– Тоже.

– Точно?

– Я не видела.

– А чего вы сейчас так испугались?

– Я же сказала – услышала шаги, кто-то ходит, а мне не видно…

– Но это же магазин, люди сюда приходят, уходят, смотрят, меряют вещи, покупают, – Катя наблюдала за ее реакцией.

– Тут же убили вчера…

– Да, конечно. А почему же у вас так мало покупателей?

– Так… дела не идут. Говорили, что вообще этим летом универмаг на ремонт закроют. Хозяин так хотел.

– В тот вечер после закрытия вы отделы свои проверяли?

– Конечно! Прошла и тут… и туда. Там все было в порядке.

– И что потом?

– Ничего, Неля подошла из отдела игрушек, и мы спустились вниз в раздевалку. Я домой спешила, дочка плохо себя чувствовала, я же говорю.

– Вы ей, наверное, звонили – дочке?

– Звонила.

– И часто?

– Почти постоянно, с ней позавчера прабабушка оставалась, она такая бестолковая, глухая…

Катя смотрела на Слонову. По всей вероятности, позавчера этой продавщице было вообще не до покупателей. Она не обращала внимания ни на что – ребенок заболел, вот что ее тревожило, и она то и дело хватала мобильный и звонила, звонила домой…