Борис Пугачев - Дуэль с собой

Проснулся он около одиннадцати. На прикроватной тумбочке лежала записка с подробными инструкциями по поводу завтрака и обеда, кончавшаяся словами: «Ты, пап-чик, хорош. Звонила мама, я тебя выдавать не стала. У нее все по плану. Я буду часа в четыре. Целую».

Родик заставил себя подняться, а потом в ванной долго лил на голову прохладную воду. Мыслей от этого не прибавилось, но стало легче, и появился оптимизм. Завтракать он не захотел и, позвонив Абдулло Рахимовичу, договорился, что приедет часа через полтора-два.

В номере Абдулло Рахимовича висел тяжелый запах портящихся фруктов, каких-то специй и табачного дыма. Родик с трудом поборол подступившую тошноту.

— Муаллим, присоединяйтесь к нам, — приветливо пожимая руку, пригласил хозяин номера, обдав гостя спирто-перегарным зловонием.

Родику стало совсем плохо. Ему пододвинули стакан с водкой и тарелку с крупно нарезанными казы [61] Казы — колбаса из конины. и шахлутом [62] Шахлут — колбаса из субпродуктов. , но он понял, что выпить не сможет.

— Предлагаю поехать в ресторан и там нормально пообедать, — предложил он, — а то эта сухомятка вредна. Да и за рулем я.

— Зачем куда-то ехать? — удивился Абдулло Рахимович. — Здесь в гостинице вполне приличный ресторан.

— Я не против. Собирайтесь, — согласился Родик, с трудом демонстрируя бодрый настрой.

— Мои сотрудники останутся в номере, — сообщил Абдулло Рахимович, — а мы пообедаем и обсудим будущее…

За обедом замминистра рассказал, что он после информации Родика о встрече с председателем Госснаба связался с его помощником и получил подтверждение наличия фондов и письмо о первоочередной поставке. Первая партия «Волг» пришла, но машины распределили по автохозяйствам. Сделать ничего было нельзя: обстановка настолько неустойчива, что достаточно незначительного повода — и опять начнется борьба за жизненное пространство. Скрыть приход партии машин невозможно — всюду общественный контроль. Руководство республики, лишившись поддержки Москвы, не справляется с появившейся оппозицией, а те под лозунгом спасения нации проникают повсюду и стараются занять ключевые посты.

— В общем буду откровенным: я не в состоянии гарантировать получение обещанных «Волг», даже если все они поступят в Душанбе, — заключил Абдулло Рахимович. — Могу вернуть деньги, не все сразу, а частями в течение трех-четырех месяцев.

— Не совсем понятно. Ведь у нас есть договор, и его можно показать любому общественному контролю. Выполнение обязательств — это как раз то, чего должна требовать любая оппозиция.

— Простите, муаллим, но вы не ориентируетесь. Эти люди на словах ставят национальные интересы выше всего, играют в демократию, а на самом деле просто перетягивают курпачу [63] Курпача — стеганое одеяло. на себя, врут, обманывают, воруют. Это предатели, а не патриоты.

— Вам, конечно, виднее. Я подумаю, что делать. Может, действительно заберу деньги, хотя они сегодня сильно обесценились по отношению к стоимости «Волг».

— Если, ака, хотите мой совет, то не торопитесь с этим. Такой шаг произведет плохое впечатление и вам навредит. Вы же знаете наши национальные особенности — таджики ставят дусти [64] Дусти — дружба (тадж.). выше денег. Я вам привез предложения по машинам для производства кирпичей. Предлагается государственный заказ на тридцать единиц. Я увеличил стоимость в два раза. Наши товарищи подготовили постановление Совмина о выделении в следующем году десяти миллионов рублей на покупку ваших машин. Предварительно со всеми договорились. Осталось согласовать детали, но самое важное, что ваше НПО уже записано головным. Начало поставок — середина следующего года, окончание — март девяносто второго. Все подписать надо не позднее первой декады ноября, а то планы сместятся на год, а там, может, и вообще сорвутся. Поэтому срочно летите в Душанбе, билеты для вас и для себя я заказал на завтра.

— Как все сложно складывается. У меня уехала жена, и я один с дочкой. С кем ее оставить? Но вы правы, лететь надо. Такое упустить глупо. Ладно, что-нибудь придумаю… Да, извините, пожалуйста, вы сделали огромное дело. Спасибо. Давайте за это выпьем.

— Хоп, в этот раз вам не удастся избежать моего гостеприимства. На субботу и воскресенье приглашаю вас ко мне на родину. Как раз там и обсудим все детали с моими родственниками и друзьями, а в понедельник и вторник окончательно решим в Совмине. Думаю, что в четверг вы сможете вернуться в Москву…