Татьяна Степанова - Тот, кто придет за тобой

– Хорошо, я вернусь в ясногорский отдел и, если нужно, подъеду в больницу. – Катя чувствовала, как на нее наваливается свинцовая тяжесть.

Усталость, бессилие... никогда еще у них не случалось столь трудного дела...

Она плохо понимала, что Чалов подразумевает под словом «контролировать процесс». Как она – сотрудник пресс-службы – вообще способна контролировать работу ясногорского уголовного розыска? Прячась за широкую спину прокурорского, это еще возможно – подкидывать вопросы, спрашивать, сомневаться, спорить, доказывать, даже настаивать на своем... А в одиночку...

«Но мы же вместе расследуем это дело, Чалов это понимает, и он доверяет мне. Надеется, что, если произойдет что-то важное, я это не пропущу. И потом, он торопится... У него дело могут утром забрать – соберется совещание, и прокуратура потребует, чтобы он передал расследование кому-то другому, чтобы уж никакие личные мотивы и личные потери... гибель его дяди-адвоката...»

– Я поехала, – Катя смотрела на Чалова. – Я хотела вам сказать все это время... Ваш дядя... что бы там ни было, но его смерть... это ужасная смерть... Примите мои соболезнования. Мне очень жаль.

– Спасибо. Если что, сразу звоните мне, хорошо?

Ехали из Москвы в область, потом мчались из области в Москву, и вот теперь... Катя крепко сжимала руль маленькой машинки. Спину ломило нещадно, столько дорог и такое дикое напряжение. Так и подмывало остановиться на обочине, вывалиться из машины мешком и растянуться на пыльной траве, чтобы спина расправилась, пришла в норму, но...

К ясногорскому отделу Катя подкатила в лучах гаснущего заката. И несмотря на то что ей очень хотелось выбраться, все никак не могла вылезти из салона – не могла разогнуться, и ноги не слушались.

Но вот она все же вылезла, закрыла машину, пискнула сигнализация. И заковыляла (черт возьми, как старуха!) в дежурную часть.

Там клубилась какая-то беспокойная суета – Катя увидела экспертов из ЭКУ, сотрудника ИВС и двух молодых оперативников, которые ругались со столь же молодым, красным, как рак, помощником дежурного.

– Добрый вечер, что у вас тут случилось? – спросила Катя.

– Да задержанный сбежал! Ну разве можно проявить себя такой полной дубиной? – молоденький оперативник повернулся к помощнику дежурного. – Как это не было никого в отделе? Мы наверху, я с этими документами чертовыми из больницы вожусь... Что, нельзя было позвонить мне – спустись, побудь с задержанным пять минут, что, я не спустился бы?

– Я думал, нет никакого, все разъехались, «сирена» же в районе, – оправдывался дежурный. – Да я только на минуту отвлекся, в кабинете этот магнитофон... я думал, там кто-то по телефону... а это кассета... кассета включилась... Потом... Я вернулся, а его уже след простыл.

– Кого? – спросила Катя.

– Да наркомана с Юбилейной. Глотов в камере до сих пор в чувство приходит, а этот молодой... Шурупов сбежал! – оперативник обернулся к помощнику дежурного.

– Так он уже задержанным не считался, – отрезал тот. – У него срок задержания истек, не мог я его в изоляторе дольше держать, а эксперты опаздывали!

– Только не надо все на нас валить, – с ходу вмешался в свару эксперт ЭКУ. – Мы и так к вам полтора часа кандехали по таким пробкам, что...

«Гермес сбежал. – Катя похолодела. – Они не взяли у него анализ ДНК для сравнения... Я столкнулась с ним в больнице и... А Ведищев к этому времени был уже давно мертв... И эта чертова сказка про наркотики... Вообще весь этот фарс на Юбилейной в их доме мог быть организован лишь для отвода глаз... Вечеринка... нет, поминки под кайфом... чтобы мы считали его просто наркоманом... ну да, наркоманом, геем, но не убийцей... Вот этого Чалов и боялся, потому-то сказал, что ему не разорваться, не уследить за всем в этом чертовом деле, но я тоже не уследила... Боже, я и тут опоздала!»

Катя поплелась по коридору. Надо позвонить Чалову... что она ему скажет? Они упустили Гермеса? И я уже ничего не могу сделать? Какой, к черту, контроль с моей стороны, что вы от меня хотите, я же просто...

– Слушайте, вы ведь с Чаловым работаете? – Ее догнал тот самый оперативник. – Он мне список фамилий оставил на проверку по одному старому уголовному делу... Я в больнице проверял дежурную смену и сотрудников, так вот там есть одно совпадение.

– Совпадение?

– Ну да, данных – фамилия, имя, отчество, – оперативник пропустил ее вперед, к лестнице на второй этаж. – Может, это, конечно, и ничего не значит, но Чалов настоятельно просил меня все проверить, и я... Вот, пожалуйста, у меня тут в списке... – Он открыл ключом кабинет, снова пропустил Катю вперед, взял со стола распечатку. – Прохоров Денис Михайлович, я так понял, что в том старом деле... Все тут у нас происходило – убийство мальчика, но давно, я тогда еще в школе учился... А само дело в Москве расследовалось – в областной прокуратуре, а потом в суде, в общем, в Москве, не у нас здесь. Так вот тогда он тоже пацаном был, этот Прохоров... Тоже школьник...