Владимир Шитов - Разборка по-русски

Минут через тридцать после разговора с бригадиром Голдобеев-младший пришел из дома на проходную с ножовкой по металлу в руках. Голдобеев вместе с Алексеем и двумя вооруженными охотничьими ружьями рабочими, помогавшими фирме «Феликс» охранять фабрику, поехали в товарищество «Садовод» на машине Алексея. Там он повторно, но более подробно изложил сопровождавшим его лицам результаты своего наблюдения, показал на снегу следы своей обуви и заинтересовавшие его следы неизвестных лиц.

Перепилив ножовкой дужку замка на входной двери дачи, они проникли в нее.

— Если есть кто в доме, то отзовись, — возбужденно закричал Алексей, понимая, что если в доме никого не окажется, то ему неприятностей по службе не избежать.

Раздавшийся из подвала стук в дверные створки люка показал прибывшим, что они в доме не одни. Они отодвинули стол, подняли палас и только тогда обнаружили металлические створки люка. Рабочие фабрики, вытащив задвижку, открыли дверки в подвал, из которого медленно вылез Жиган. Увидев своих спасителей, он, не имея сил стоять от нервного напряжения, не поднимаясь на ноги, присел на пол, а потом лег, уткнувшись лицом в палас. По подергиванию плеч было понятно, что он беззвучно плачет.

Наклонившись к нему, бережно тронув Жигана за плечо, Голдобеев участливо произнес:

— Успокойтесь, Николай Сергеевич, ваши неприятности остались позади.

— Давайте-ка слаженно двигать отсюда, а то, не дай Бог, на нас наскочат сторожа «Садовода», от которых нам может здорово достаться на орехи, — осторожничая, предложил Алексей.

Они покинули поселок. По дороге на фабрику Голдобеев, сидя рядом с Жиганом, спросил у него:

— Что с тобой случилось, Николай Сергеевич? Как ты тут очутился?

— Ваши «кровные дружки» привезли меня сюда, чтобы заживо похоронить в бетонном склепе.

— Вот сволочи, их надо за это судить, — заявил пожилой рабочий фабрики.

— Сначала надо о них в милицию сообщить, — назидательно заметил его товарищ.

— Никакой милиции и никакого суда я не хочу, — тихо, но непреклонно заявил Жиган.

— Будет так, как скажешь, — заверил его Голдобеев.

Приехав на фабрику, отпустив свой почетный эскорт, Голдобеев вместе с Жиганом ушел к себе домой. Там Жиган, плотно поужинав, выпив стакан водки, откровенно рассказал Юрию Андреевичу и Геннадию о своем грехе перед ними, после чего поведал о своем последнем злоключении.

Выслушав его, Юрий Андреевич простил Жигана, а потом искренне заявил:

— Я этого Туляка «предоброго» засажу туда, куда Макар телят не гонял.

— Хоть он и порядочная сволочь, но я не хочу, чтобы его посадили из-за меня, — вновь попросил Голдобеева Жиган.

— Почему ты хочешь его выгородить? — удивился Юрий Андреевич.

— Он со мной поступил жестоко, но не измывался и не унижал. За это я ему благодарен.

— Его бандиты оставили в холоде-голоде умирать, а он еще им благодарен, — удивился Голдобеев-младший.

— Вам, Геннадий Юрьевич, нашего воровского закона не понять. Если его ментовка за что-то другое раскрутит, то я против такого финала возражать не буду, но потерпевшим быть в суде по его делу я не желаю и никогда не буду.

— Как тебе поступить с Туляком — твое дело, и мы в него не будем вмешиваться, — заверил Жигана Юрий Андреевич. — А пока поживи в нашем доме.

— Опять хотите, чтобы я жил у вас в доме захребетником? — недовольно поинтересовался Жиган.

— Ни в коем случае. У нас водитель с «вольво» уходит на пенсию. Я своего водителя с «Чайки» переведу на «вольво», а ты будешь водителем «Чайки», не возражаешь?

— О каком возражении может идти речь? — удивился Жиган. — Если вы мне доверяете, то я со всей душой.

— Ну, вот и договорились, — как ребенку, ласково улыбнулся ему Юрий Андреевич под одобрительные кивки своего сына, довольного решением отца.

Так у Жигана вновь появилась возможность жить по-новому. Который раз он начинал с нуля, и каждый раз судьба-злодейка заводила его в тупик. Как сложится его дальнейшая жизнь, он предугадать не мог, но был убежден, что хуже того, как он жил в последнее время, ему жить не придется.

У большинства людей нашей планеты горек напиток жизни, но трудно изменить свою судьбу и попасть в некий волшебный сад с райскими плодами. Иногда за все страдания и муки жизнь дарит человеку немного покоя и счастья, но все это надо выстрадать. К сожалению, огромная масса людей не готова к такой проверке жизнью, добровольно уходя из нее. Они не могут даже надеяться, что, возможно, к завтрашнему дню получат от судьбы некий царский подарок…