Кирилл Казанцев - Проверка на преданность

Антон не ожидал такой прыти и чуть не пропустил удар ногой в бок и второй удар левой рукой в голову. Отработанная пара ударов могла оказаться роковой для него. Он резко отскочил, почувствовав, что нога Гамы едва чиркнула по его бедру. Еще рывок в сторону, чтобы садящееся солнце не слепило глаза.

И тут Антон увидел, что к погребу подходят Валера и Заяц. Причем майор рукой останавливал уголовника, чтобы тот не вмешивался в схватку. Вот так, значит? Тогда получите финал!

Он шумно выдохнул и встал в боевую стойку. Теперь Антон превратился в машину для убийства, теперь он максимально собран, все рефлексы обнажены, реакция предельная. Это чувство надо было в себе вызвать, настроиться на эту волну, и тогда не страшен никакой противник.

Удар ноги в колено он блокировал левой ногой и тут же остановил Гаму ударом в лоб раскрытой ладонью. Он чуть сбил темп атаки, и две выставленные в стороны руки блокировали спарку из двух боковых ударов мощными кулаками дагестанца. Ответный мгновенный тычок кулаками в грудь, который сбил дыхание и без того возбужденного противника, и тут же удар-толчок ногой от живота. Гама, не ожидавший такого ответа, опрокинулся на спину, но тут же перекатился через голову и встал на одно колено. Секундное замешательство подвело его. Надо было или вскакивать на ноги и сражаться, или выхватывать пистолет и пускать его в дело. Но Гама замешкался, гордость джигита столкнулась с желанием убить оскорбителя.

Антон рванулся вперед, имитируя намерение нанести удар ногой в голову. Гама выпрямился и отпрянул, насколько позволяли его короткие ноги. Обманный удар в голову, который дагестанец смог блокировать, и третий удар, на который у Гамы уже не хватило ни реакции, ни свободных конечностей. Антон буквально нанизал его грудную клетку на кулак.

Гама выдохнул в голос и согнулся пополам. Удар ладонями по ушам, ввергший противника в состояние полной прострации, завершающий удар в основание черепа, и Гама ткнулся головой в землю.

– Что все это значит? – прорычал Заяц. – И где этот упырь?

– Немого они прогнали, а девочку хотели изнасиловать, – выдержав взгляд уголовника, ответил Антон.

– А тебе-то что?

– Ладно! Спокойно! – вмешался, наконец, Валера. – Все правильно, никто трогать заложников не разрешал. Команда была только сторожить. Твои ребята провинились, так что разберись с ними, Заяц. А ты… – ткнул он пальцем в Антона, – тащи их к дому и приводи в чувство.

Провинившихся уголовников приводили в чувство вчетвером. Заяц сделал всем выволочку за распущенность и нарушение понятий. Если старший сказал, значит, так и должно быть. Он пообещал, что, если кто-нибудь еще допустит беспредел, того он лично угостит «маслиной» в башку. Этот спектакль имел целью не допустить тут же разборок с Антоном, но любви к нему у Бубна и двух кавказцев не прибавил. Теперь на него косо смотрел еще и Казбек. Плевать, зато он спас девочку!

Плевать-то оно, конечно, плевать, но как ему теперь спать, Антон не знал. Он не очень верил, что Заяц запросто пристрелит того, кто решит ночью свести с Антоном счеты. Попробуй выясни, кто воткнул в новичка заточку, если он к утру уже холодный лежит. Ситуация складывалась патовая. Иного решения, кроме как ночью бодрствовать, а днем урывками добирать на глазах у других охранников несколько часиков сна, Антон придумать не мог. На сколько дней у него хватит сил, он не знал. По крайней мере, первые же ночи покажут, кто к чему склонен.

Он долго лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к мерному дыханию уголовников. Вот кто-то заворочался на своей лежанке, затрещала жалобно древесина. Нет, не встает. А это что за шорох? Чешется, что ли? Снова тишина, но теперь уже Антона стала накрывать дрема. И с ней поплыло сознание, стало рисовать причудливые картины и сюжеты. Лес, поляна, на большом одеяле детские ракетки, мячик и бутыль с вином. И тут же огромный кавказский кинжал. А потом лицо Гамы, которого оттаскивает Казбек… Антон, очнувшись, встрепенулся и сразу же услышал скрип половиц под чьими-то ногами.

Валера подошел к столу, нашарил кружку и шумно выпил. Снова скрип половиц. Нет, так лежать нельзя, так запросто можно уснуть. Антон выждал еще немного, прислушиваясь к размеренному храпу, потом неслышно поднялся, взял в руки свои кроссовки и осторожно вышел в коридор. Кажется, все, кому положено спать, а не нести дежурство, спали на своих местах. Так же тихо он перепрыгнул через перила, чтобы не скрипеть гнилыми ступенями. В траве обулся и натянул куртку. Если нельзя спать, так хоть взять тогда под ночную охрану Катю с девочкой. Рефлексы работали автоматически. Антон не тронулся с места и не отделился от стены, пока луну не закрыло облако. Серп сегодня был не очень большой, луна убывала.