Артуро Перес-Реверте - Королева Юга

– Скажи мне одну вещь. В ту ночь, когда мы виделись, ты ведь читала книжку, правда?.. Ты знала про Блондина Давилу… И все-таки я не догадался. Ты обманула меня.

– Мне повезло.

– А зачем было раскапывать все эти старые истории?

– Потому, что до недавних пор я не знала, что это вы попросили Бэтмена Гуэмеса оказать вам услугу. И потому, что Блондин был моим мужчиной.

– Он был негодяем из ДЭА.

– Пусть негодяем, пусть из ДЭА, но он был моим мужчиной.

Она расслышала, как, поднимаясь, он приглушенно выругался – крепко, по-крестьянски. Его крупное тело, казалось, заполнило собой маленькое помещение часовни.

– Послушай. – Он смотрел на изображение Мальверде, словно призывая святого покровителя наркомафиози в свидетели. – Я всегда вел себя хорошо. Я был вашим крестным отцом – и его, и твоим. Я любил Блондина и любил тебя. Он предал меня, но, несмотря на это, я спас твою симпатичную шкурку… То, другое, случилось гораздо позже, когда наши с тобой жизни пошли разными дорогами… Теперь минуло время, я вышел из всего этого. Я старый, у меня даже есть внуки. Мне нравится заниматься политикой, и сенат позволит мне сделать еще многое. В том числе в пользу Синалоа… Что ты выиграешь, если подсечешь меня? Поможешь этим гринго, которые потребляют половину наркотиков в мире и при этом норовят решать по-своему, когда такие люди, как я, хороши, а когда плохи? Тем, кто во Вьетнаме поставлял наркоту партизанам-антикоммунистам, а потом явились к нам, мексиканцам, клянчить ее, чтобы оплачивать оружие никарагуанских контрас?.. Послушай, Тересита. Те, кто сейчас использует тебя, помогли мне заработать кучу долларов на «Нортенья де Авиасьон», а потом еще и отмыть их в Панаме… Скажи мне, что тебе предлагают эти мерзавцы… неприкосновенность?.. Деньги?

– Дело ни в том, ни в другом. Это гораздо сложнее. И труднее объяснить.

Эпифанио Варгас снова уставился на нее. Он стоял рядом с алтарем, и тени от огоньков свечей, падая на лицо, делали его гораздо старше.

– Хочешь, я расскажу тебе, – настойчиво произнес он, – у кого на меня зуб в Соединенных Штатах?.. Кто в ДЭА больше всех усердствует?.. Один федеральный прокурор из Хьюстона, по фамилии Клейтон, очень тесно связанный с Демократической партией… А знаешь, кем он был до того, как его назначили прокурором?.. Адвокатом, который защищал мексиканских и американских наркоторговцев, и близким другом Ортиса Кальдерона, начальника службы воздушного перехвата мексиканской Федеральной судебной полиции. Теперь Ортис живет в Соединенных Штатах как защищаемый свидетель, но он успел прибрать к рукам миллионы долларов… А на этой, на нашей стороне под меня копают те же самые, кто в свое время делал дела с гринго и со мной: адвокаты, судьи, политики, которые теперь хотят отмазаться, подставить меня козлом отпущения… Это им ты хочешь помочь, ставя мне подножку?

Тереса не ответила. Он долго смотрел на нее, потом беспомощно качнул головой:

– Я устал, Тересита. За свою жизнь я много работал и много боролся.

Это была правда, и она знала, что это правда. Крестьянин из Сантьяго-де-лос-Кабальерос в свое время ходил в грубых кожаных сандалиях и выращивал фасоль. Ничего не давалось ему даром.

– Я тоже устала.

Он по-прежнему пристально вглядывался в нее, стараясь найти хоть какую-нибудь щелку, сквозь которую можно было бы рассмотреть, что у нее на уме.

– Значит, это никак нельзя уладить, – заключил он, помолчав.

– Сдается мне, что нет.

Вспыхнувший огонек сигары осветил лицо дона Эпифанио.

– Я пришел, чтобы повидаться с тобой, – снова заговорил он, теперь уже другим тоном, – и объяснить тебе все, что потребуется… Может, я должен был это сделать, а может, и нет. Но я пришел, как пришел двенадцать лет назад, когда был тебе нужен.

– Я это знаю и благодарна вам. Вы никогда не причиняли мне зла, кроме того, которое считали необходимым… Но у каждого свой путь.

Воцарилось долгое молчание По крыше все так же барабанил дождь. Святой Мальверде невозмутимо смотрел своими нарисованными глазами в пустоту.

– Все это – то, что там, снаружи, – не гарантирует ровным счетом ничего, – сказал наконец Варгас. – И тебе это известно. За четырнадцать или шестнадцать часов много чего может случиться…

– Мне наплевать, – ответила Тереса. – Сейчас ваш черед отбивать удар.

Дон Эпифанио кивнул, повторив:

– Отбивать удар, – как будто этими словами она точно определила положение вещей. Потом воздел обе руки и уронил их вдоль тела жестом отчаяния. – Надо было убить тебя в ту ночь, – посетовал он. – Прямо здесь. – Он сказал это ровным голосом, очень вежливо: просто сообщил. Тереса смотрела на него со скамейки, не шевелясь.