Артуро Перес-Реверте - Королева Юга

– Осталось меньше суток до вашего выступления перед Генеральным прокурором.

Тереса продолжала курить, сидя, закинув ногу на ногу. Со всеми удобствами. Глядя на него снизу вверх. Тщательно расставляя все точки над «и».

– Позвольте напомнить вам, полковник. Я нахожусь здесь не в качестве пленной.

– Разумеется, нет.

– Если я принимаю вашу защиту, то лишь потому, что хочу принимать ее. Но никто не может помешать мне пойти или поехать туда, куда я захочу… Таков был договор.

Ледесма переступил с ноги на ногу. Теперь он смотрел на адвоката Гавириа из службы Генерального прокурора страны – своего, так сказать, связного с гражданскими властями, занимавшимися этим делом. Гавириа тоже стоял – чуть поодаль; позади него прислонился к дверному косяку Поте Гальвес, а из-за его плеча, из коридора, выглядывал адъютант полковника, молоденький лейтенант.

– Скажите сеньоре, – взмолился полковник, – что она просит о невозможном.

Гавириа, щуплый человек с приятными манерами, очень аккуратно выбритый и одетый, подтвердил, что Ледесма прав. Тереса мельком взглянула на него и отвела глаза, словно не заметила.

– Я ни о чем не прошу, полковник, – сказала она. – Я только сообщаю вам, что намереваюсь сегодня, во второй половине дня, выехать отсюда на полтора часа. Поскольку у меня намечена встреча в городе… Вы можете принять меры безопасности или не принимать их.

Ледесма беспомощно покачал головой:

– Федеральные законы запрещают мне перемещать войска по городу. Из-за тех моих людей, что находятся там, снаружи, уже возникли проблемы.

– Да и гражданские власти, со своей стороны… – начал было Гавириа.

Тереса с размаху ткнула сигарету в пепельницу – с такой силой, что раскаленные крошки табака попали ей на ногти.

– Не переживайте, адвокат. Ни капельки. Свое обещание гражданской власти я выполню завтра, в точно указанное время.

– Следовало бы учесть, что с юридической точки зрения…

– Послушайте, у меня весь отель «Сан Маркос» битком набит адвокатами, которые обходятся мне в целое состояние… – Она кивком указала на телефон. – Скольким вы хотите, чтобы я позвонила?

– Это может оказаться ловушкой, – вставил полковник.

– Черт побери. Да что вы говорите.

Ледесма провел ладонью по голове, потом прошелся по комнате. Встревоженный взгляд Гавириа следовал за ним.

– Я должен проконсультироваться с моим начальством.

– Консультируйтесь с кем хотите, – ответила Тереса. – Но имейте в виду: если мне не дадут поехать на эту встречу, я буду считать, что меня задерживают здесь, несмотря на обязательства, взятые на себя правительством. А это нарушение договора, который в таком случае теряет силу… Кроме того, напоминаю вам обоим, что в Мексике против меня не выдвинуто никаких обвинений.

– Что дает вам этот риск?

Было очевидно, что он искренне пытается понять.

Опустив закинутую ногу на пол, Тереса обеими руками разгладила складки на черных шелковых брюках.

– Что он мне дает или что отнимает – мое дело. И вас это не касается, – отрезала она. Мгновение спустя она услышала, как полковник вдохнул и выдохнул, подавляя гнев. Они с Гавириа снова переглянулись.

– Я запрошу инструкции, – сказал полковник.

– Я тоже, – добавил чиновник.

– Ладно. Запрашивайте все, что вам угодно. А пока что я требую, чтобы ровно в семь часов у дверей стояла машина. И чтобы в ней сидел этот парень, – она кивком указала на Поте Гальвеса, – хорошо вооруженный… Все, что будет вокруг или сверху полковник, – дело ваше.

Она проговорила это, все время глядя на Ледесму. А сейчас, прикинула она, я могу позволить себе чуть-чуть улыбнуться. Их сильно впечатляет, когда баба улыбается, выкручивая им руки. Вот так, ребята. Чтобы вы не слишком зазнавались.

Шшшик, шшшик. Шшшик, шшшик. Монотонное шарканье работающих дворников вплеталось в стук дождя, грохотавшего по крыше «субурбана», как град пуль. Когда машина свернула налево и покатила по проспекту Инсурхентес, Поте Гальвес, сидевший рядом с водителем-федералом, глянул по сторонам и положил обе руки на «козий рог» – АК-47, который держал на коленях. Кроме того, в кармане пиджака у него лежал передатчик, настроенный на ту же волну, что и радио «субурбана», и Тереса с заднего сиденья слышала голоса агентов и солдат, принимавших участие в этой вылазке. Объект Один, Объект Два, говорили они. Объектом Один была она сама. А с Объектом Два ей предстояло вот-вот встретиться.