Сергей Зверев - Кидала

Но сегодня эти правила были нарушены, и Мартенсон понимал, почему.

Малкольма нет. Нет и Флеммера, зятя его блядовитого. Нет никого, кто мог бы повести с ним разговор, при котором обе стороны будут понимать, о чем говорят. Сейчас в офисе находятся люди либо незнакомые ему, либо известные. Но не способные по существу сказать ни слова. Как, например, этот охранник Кеннет, который улыбается ему и делает это искренне. Он даже не знает, что Мартенсону сейчас нельзя не только улыбаться, но и смотреть в его сторону опасно.

— Привет, Эндрю, как дела?

Вот еще одно правило американской игры, которое Андрея сначала забавляло, а потом стало раздражать. Кеннет, придурок ты искренний и добрый, разве Мартынов скажет, как у него дела? Дела, прямо можно сказать, херовые, но зачем тебе об этом знать? Зачем Мартынову об этом рассказывать? Американцу на этот вопрос нужно отвечать сразу и с ослепительной улыбкой:

— Exellent!

Кеннет согласно кивнул и кивнул напарнику. Который вот только сейчас сообразил, что прибыл свой.

Следуя по мраморному полу холла к озеру, в котором тонула секретарша, Мартынов гонял во рту спичку — настоящую, русскую, деревянную! — и размышлял, как правильно задать вопрос. Клон Сондры был, по-видимому, настолько же туп, насколько изощрен в сексе. Иная на берегу этого озера не могла оказаться априори. Малкольм набирал сотрудников, четко формулируя их обязательства и уровень IQ применительно к каждой должности. Охрана: спортсмены, без царя в голове и вредных привычек. Секретари: без царя в голове, склонность к проституции, знание ПК, хроническое тупоумие, масса вредных привычек.

— Здравствуй. — Мартынов посмотрел на место, где должен был крепиться к одежде бейдж, и не увидел его. Бейдж был прикреплен к абажуру настольной лампы, черт побери… Сандра. Так звать новую секретаршу…

Для Мартынова открылся еще один принцип подбора секретарей в офис «Хэммет Старс».

Несмотря на то что ругательство было произнесено на русском, секретарше это не понравилось. Она оторвалась от процесса заточки ногтей пилкой и посмотрела на посетителя так, как смотрят путаны 10-й авеню на вернувшихся из Персидского залива матросов 9-го флота США, требующих минета бесплатно и прямо посреди улицы.

— Мистера Малкольма нет, — сказала она, опустив презрительный взгляд.

— А я разве говорил, что прибыл к Стиву? — усмехнулся Мартынов.

Через пару секунд Сандра, почти Сондра, соизволила оторвать взгляд от кутикулы на указательном пальце. Мартынов не удивился бы, если бы узнал, что сейчас перед ним именно Сондра, но уже после второй пластической операции, сделанной по капризу Малкольма, изменившей форму носа, цвет глаз и размер подбородка. Первой операцией, на которую Сондра пошла без колебаний, было введение имплантов в грудь и увеличение размера губ. Барби гигантских размеров. Оглянувшись, Андрей увидел лицо улыбающегося Кеннета. У всех американцев вдоль носа складки — это от постоянных улыбок по любому случаю.

— Крошка, — улыбаясь той же улыбкой имбецила, Мартынов постучал пальцами по другому берегу озера, — сейчас ты оторвешь свою восхитительную задницу от кресла и проводишь меня в мой кабинет.

В глазах секретарши появилась тревога, но реле соображения включено еще не было.

Обойдя стол, Мартынов выкатил уже не на шутку испуганную Сандру из-за стола, упер в сиденье ее кресла ногу и с силой толкнул вдоль бесконечного коридора. Сандра взвизгнула. Каждый раз, когда ее вращающееся кресло оборачивалось в сторону Кеннета и его напарника, ее безумные глаза спрашивали: «Быть может, вы мне объясните?..» Но кресло стремительно укатывалось все дальше и дальше…

Напарник Кеннета понимающе кивнул, когда Кеннет остановил его за рукав и с бледным лицом что-то зашептал на ухо. Наверное, он говорил: «Я могу рассказать тебе случай, когда этот сумасшедший русский избил троих охранников на входе, отказавшихся его узнать».

Сандру пришлось подталкивать еще два раза: кабинет Эндрю Мартенсона, советника мистера Малкольма по вопросам внешних связей, находился в конце коридора. Пребывающая в состоянии делирия красотка даже не пыталась встать с кресла, она была шокирована новым для нее обращением и сидела, вцепившись маникюром в сиденье.

— Девочка, я потерял ключ, — сказал Мартынов, прижав руки к карманам пиджака. — У тебя, случайно, нет ключа от моего кабинета? Нет?.. Не успела взять? Кеннет! — даже не глядя в сторону холла, прокричал Мартынов. — Ключ!