Кирилл Казанцев - Разбитая жизнь

— Стой, в натуре, не надо… Я все скажу!..

— Странный ты, — пожал плечами Андрей. — Стоило ли ерепениться? Но учти, дружище, ты должен петь, как какаду. Если почувствую, что плетешь кружева, сразу вилами в пузо — без предупреждения.

Возможно, он и дальше бы упрямился — и смерть бы принял от ножа или пули. Но перспектива быть насаженным на вилы Пельменя почему-то не прельщала. Он ответил на все вопросы, и, похоже, не врал. Рассказал, что шестерил на красноярского авторитета Недорезова Павла Викторовича по прозвищу Циклоп. Тип известный в узких кругах, потерял глаз в упорных боях за ведущее место в краевой преступной иерархии и выбился в ней на ведущие роли. Неделю назад Циклоп пережил неудавшееся покушение на свою жизнь и с тех пор пребывает в лютой злобе. Он прибыл не на отдых, как может показаться, а ведет сложные переговоры со своим уральским коллегой, имеющим погремуху Хирург. В миру — Федор Афанасьевич Шестаков, маститый уральский пацан. Генезис воровского погоняла неизвестен, но стоит предположить, что в молодости Федор Афанасьевич был несколько неразборчив в методах ведения допроса. Эти люди в принципе не враги, а теперь и вовсе должны объединиться в силу надвигающейся с юга «желтой чумы». Упомянутое явление надвигается не только на Сибирь, но и на ряд металлургических районов Урала, с которых Хирург имеет стабильную прибыль. Первые звоночки уже были. Встреча происходит в режиме секретности, а почему был выбран именно этот заповедник, низшему звену знать не положено. Местные власти в курсе, прикрывают, как могут. Провокации не исключались, поэтому текущий кипиш вызывает у лидеров преступных сообществ резонное беспокойство. Обычный пикник девушек из Красноярска на поверку может оказаться происками врагов. А если и нет, то трупы своих и чужих — это такой геморрой. Поэтому Циклоп и Хирург сильно переживают, намерены ловить беглянку до последнего — с привлечением полиции и прочих «сознательных» граждан. Своих работников, допустивших этот бардак, Циклоп накажет (тех, кто выжил), но только после того, как все закончится. А пока не закончится, никто отсюда не выйдет. В наличии у Циклопа имелось полторы дюжины автоматчиков, прибывших на джипах, и еще штыков восемь — у Хирурга. Подкрепление пока не вызывали, решили не шуметь раньше времени, но полиция обещала перекрыть дороги из заповедника. Андрей машинально прикинул — в строю у неприятеля осталось не больше полутора десятков бойцов. Не так уж много, если с ними хорошенько разобраться… Но нужно ли с ними разбираться?

Андрей все больше начинал злиться, ведь он не за этим окопался в здешних лесах, чтобы уничтожать отмороженных психов. И что теперь делать с Пельменем? Отправку в мир иной тот, безусловно, заслужил, но вешать на себя еще одну смерть Андрей не желал.

Но Пельмень сам решил свою судьбу. Андрей немного отвлекся, а тот поднялся, влепил наотмашь по виску — покатились оба, в разные стороны. Но сил у оппонента не было, чтобы атаковать вторично. Он вытянул руку, схватил ремень валяющегося на полу автомата, да так и выкатился за порог, волоча его за собой. Андрей бросился за ним, подхватывая вилы. А Пельмень уже кувыркался в бурьян, вскочил, запнулся о труп напарника, снова подпрыгнул. Перехватить автомат, волочащийся на ремне, оказалось не так-то просто. Но он справился, передернул затвор. А Андрей уже выбежал за порог, замахнулся, отправляя вилы в полет. Пельменю не хватило жалкого мгновения, чтобы открыть огонь. Он сообразил, что не успеет ничего сделать, возникло что-то осмысленное в бешеном оскале, и мощный удар в грудину потряс его до основания: стальные зубья разбили ребра, погрузились в тело на всю длину, поразили сердце. Он повалился, взмахнув руками, хлопнулся всей тушей в бурьян. И только черенок покачивался, возвышаясь над рослой травой…

Спотыкаясь, Андрей вернулся в сарай, опустился на пол, весь мокрый от пота и какой-то опустошенный. Даша сидела на коленях, таращилась на него большими глазами, подрагивал подбородок.

— Что ты сделал? — пробормотала она. Как будто допустимы варианты!..

— Мокряка залупил… — машинально прошептал он.

— Я не понимаю… — проговорила Даша.

— Вглухую заделал гада… — попытался объяснить Андрей.

— Я, кажется, догадываюсь… И что с ним теперь?

— Валежник…

— С ума сойти! — Девушка мотнула головой, пытаясь избавиться от наваждения, непонимания, остатков страха. — Тебе, похоже, повезло, Андрей, — она попыталась улыбнуться. — Пришлось бы мучиться — как убить безоружного? Ты же не хотел оставлять его живым?