Татьяна Полякова - Я — ваши неприятности

С трудом оттащив багаж в сторонку, я тосковала, продолжая высматривать в толпе тетушку. Через полчаса я стала злиться, повторяя: “Где ее черти носят?”, потом, оставив чемоданы под присмотром старушки, торговавшей семечками, И бросилась к телефону. Он не работал, так же как и два других, обнаруженных мной на вокзале. Прошел час. Для конца августа было невыносимо жарко, я то и дело вытирала лицо платком и уже начинала проклинать все на свете. Надо что — то решать. Или тетка не получила мою телеграмму, или дела чрезвычайной важности помешали ей встретить дорогую племянницу. По моему мнению, таких дел у тетки быть не могло. Значит, все-таки виновата была телеграмма. Ждать далее не имело смысла. Я взглянула на свой багаж и, вновь препоручив его заботам старушки, побрела к стоянке такси. Длинная вереница машин предстала моим глазам, в первой сидели два мордастых парня и резались в карты.

— Извините, вы свободны? — жалобно спросила я: день начался неудачно и ничего хорошего я уже не ждала.

— Свободен, — ответил хозяин такси, не удостоив меня взглядом.

— Вы не могли бы подъехать за моим багажом, вон туда?

— А там “кирпич”, — злорадно сообщил таксист, собирая карты.

Его приятель оказался человеколюбивее, увлеченно меня разглядывая, он сказал:

— Наплюй на “кирпич”, Вася. Помоги девушке.

Теперь на меня уставился и Вася, а потом милостиво кивнул:

— Садитесь.

Через минуту он забросил мои чемоданы в багажник, я назвала адрес, и мы отправились к Серафиме. — Из отпуска? — спросил он. — Нет, в отпуск.

— А сами откуда?

Я ответила.

— Значит, отдыхать к нам?

— Решила навестить тетю. Дала ей телеграмму, а она меня не встретила.

— Бывает. У меня один раз так вышло: послал телеграмму жене, домой приехал, а телеграмма к вечеру прибыла вслед за мной.

— Я три дня назад посылала…

— А, бардак кругом, — махнул он рукой.

Мы въехали во двор теткиного дома и затормозили у подъезда. Я вышла из машины, подняла голову и посмотрела на Серафимины окна. Никто оттуда мне не улыбался и не размахивал руками.

— Какая квартира? — спросил таксист.

— Спасибо большое, я сама как-нибудь…

— Донесу, мне нетрудно.

— Третий этаж… — усомнилась я.

— Ерунда, идемте.

Мы поднялись на третий этаж: я с одним чемоданом, а “добрый самаритянин” с двумя. Я нажала на кнопку звонка — он не работал. Тогда постучала. Дверь открылась, и я увидела тетю Веру, соседку Серафимы из одиннадцатой квартиры.

— Лика, — ахнула та. — Лика, милая, приехала… а что ж Серафима-то ничего мне не сказала? Или ты сюрпризом?

— Телеграмму посылала… — с некоторой обидой ответила я.

— Бог с ней, с телеграммой. Вот тетка-то обрадуется…

Мы обнялись и облобызались. Тетя Вера — добрая душа и одинокая женщина, Серафима ей как родная.

— Вот видите, — сказал таксист. — А вы переживали. Говорил, телеграмма запоздала, так и есть.

Раз пять сказав ему “спасибо”, я распрощалась и вошла в квартиру.

— А Серафима где? — спросила на ходу.

— Дома. Голова у нее с утра болит. Тут я увидела свою тетушку. Она возлежала на диване, вытянув ноги в туфлях на устрашающей высоты каблуках. Голова ее была обмотана полотенцем, в левой руке чашка, а в правой сигарета.

— Привет, — сказала я. Серафима на меня посмотрела и закатила глаза.

— О Господи… Я про тебя забыла.

— Приятно слышать. Между прочим, я час прождала на вокзале. У меня три чемодана, и все тяжелые. Я выхожу замуж за графа или уже нет?

— Иди я тебя поцелую, дитятко.

— Ты свинья, Серафима.

— Да ладно, не злись…

Мы поцеловались, и я села рядом, подозрительно ее разглядывая.

— Что-нибудь не так? — спросила я через минуту.

— Прости меня, убогую. Я должна была предупредить, чтобы ты не приезжала.

— С чего это вдруг? — удивилась я.

— Неприятности. И весьма крупные.

— Что еще за неприятности? Влюбилась?

Тетушка махнула рукой.

— Работа…

Я нахмурилась. Ее работа с самого начала не вызывала у меня доверия. То есть не сама по себе (работала она бухгалтером), а место, где тетушка прикладывала свои недюжинные способности. Местом этим было казино. А я являюсь убежденным противником азартных игр.

— Развалилась ваша контора? — задала я наводящий вопрос.

Тетка разглядывала потолок, я тоже подняла голову и с готовностью на него воззрилась. Ничего интересного обнаружить не удалось.

— Говорю, контора ваша развалилась? — напомнила я о своем существовании, повышая голос.