Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

— Гладко и спокойно у вас получается. Работаем! Найдем! Получат свое, а Гарисов тем временем спокойно гуляет на свободе, трахает девочек, пьет пиво, обманывает свою маму, врет ей, как и нам, что ни в чем не виноват. И чего ему бояться, если у него брали одно показание, и то он ничего не подписал. Наврал, небось, семь верст до небес. А дайте мне почитать его бред.

— Хорошо, — сказал следователь и стал искать в деле объяснение, полученное от Гарисова лейтенантом милиции Котлом, датированное 9 мая 2009 года.

Прочитав, Артем понял, насколько расходятся показания Гарисова с Мормурадовым. Гарисов в Москву прибыл по звонку Турдыева Шухрата, в деле он же фигурирует как сын Турдыева Вохаба. Но, как ни странно, Гарисов тоже сидел за кражу два года и проживал на одной улице с Мормурадовым. С Мормурадовым, говорит, знаком раньше не был, который позже стал якобы издеваться над ним, посылая его то за сигаретами, то за выпивкой. Вечером он вышел покурить на площадку, а войти снова в квартиру не удалось, не пустил Мормурадов. Пришлось всю ночь сидеть в подъезде, а вот Мормурадов говорил, что вместе легли спать до 24 часов, 19 апреля. Артем сличил анализ видеозаписи с камеры видеонаблюдения подъезда № 1 дома по 3-й Тверской-Ямской и выяснил, что вместе с Мормурадовым Гарисов зашел в подъезд в 23.33 19 апреля 2009 года, а потом еще два раза Гарисов выходил из подъезда и входил в него первый раз с 01.50–02.13, второй 02.57-3.43.10. В 05.50 из подъезда вышел Гарисов с сумкой за спиной, а в 06.06 вышел Мормурадов с рюкзаком за спиной. Выходит, что по этим двум допросам явно врут оба.

— Но как доставать Гарисова снова и допросить с учетом мор-мурадовских показаний, как и когда, будете? — спросил Шмелев.

— Не знаю. Сложный вопрос. У нас плохие взаимоотношения с Узбекистаном, не дают работать у них.

— Почему?

— Потому что надо получить международное поручение через Генпрокуратуру России, и я сейчас пробую этим заняться.

— Ты пробуешь? А то, что фигурант исчезнет не только из России, но и из Узбекистана? И, пожалуйста, не говори мне больше, что эти сопливые убийцы такие крутые рецидивисты, а то у меня складывается впечатление, будто бы у нас нет ни Гуровых, ни Жегловых, ни Шараповых, а есть уголовники, которых все боятся в МУРе и прокуратуре. Срам. Да что за работа такая, как дети малые?

— Но это Вы, конечно, утрируете, я надеюсь?

— Понимай, как хочешь, капитан, а результатов я пока не вижу.

— А мы в целях следствия не можем, даже вам, все сказать. Даже если вы полностью будете владеть обстановкой, вряд ли повлияете на следствие.

— Да хрен бы с вашими секретами, да дело бы двигалось. Чувствую я, что плохо работают оперативники и медленно делаются всякого рода экспертизы. Кто тормозит процесс?

— Никто не тормозит. Все поэтапно.

— Какие этапы, если Гарисов гуляет, а Мормурадов молчит, как рыба, и еще издевается над всеми нами. Он вменяем?

— Конечно! Есть заключение.

Тогда, после беседы с Ковердовым, Артем понял, что не могут в силу своих способностей ни оперативники, ни, тем более, следователь заставить Мормурадова говорить. Как он убивал и насиловал? Как смог поднять руку на ребенка? Что творилось в квартире той страшной ночью?

Отчаяние. Инфаркт.

Придя домой, Артем решил начать действовать через всех своих друзей и знакомых. Как же ему не хватало сейчас Маркова и Цветкова! Уехал из Москвы Ворсенко, погиб Игорь Бутов, полковник Сайга уволился и уехал жить в Ставрополь, где и родился когда-то.

Он перебирал визитки и все посматривал на телефон Зоба. После «полетов» девяностых и ранения Фомича в 2002 году, которое он получил при нападении вооруженных бандитов на его семью в коттедже, привлекать Фомича к расследованию Артем не хотел. А когда тот, по первости, предлагал свою помощь, то, с учетом заверений полковника юстиции Левкова, Артем успокаивал его порыв включиться в ход расследования:

— Преступники известны — гастарбайтеры сверху. Сомнений нет. Факты набираются на второго убийцу. Один сидит в Бутырке, другой под контролем. Обещают наши опера и прокуратура сделать все возможное, — говорил ему тогда убедительно Артем Шмелев по телефону.

Сегодня он так бы уже не сказал.

Артем отбирал визитки, составлял список, на кого можно выйти, и обдумывал, что надо сказать. Он поймал себя на том, что следователь не только недоговаривает, но и не хочет чего-то сказать. В его взгляде Артем постоянно улавливал суету и неискренность.