Георгий Вайнер: На темной стороне Луны

— Все же пройдем вокруг… — сказал Тура.

В углу двора фонарик высветил ржавый, непонятного назначения агрегат, формой и объемом отдаленно напоминающий асфальтоукладчик. Только в центре его виднелись приспособления, похожие на моечные.

— Бутылочномоечная машина… — догадался Тура. — Наследство вылетевшего в трубу завода безалкогольных напитков.

Они подошли ближе. Неподалеку от агрегата, сбоку, виднелась собачья будка. Звенья тяжелой цепи тянулись за будку, к забору. Халматов перевел неяркий свет фонаря — крупный лохматый пес лежал неподвижно. На шум шагов даже не повернул головы.

Тура и Силач подошли ближе, заглянули за ящик. У морды собаки на асфальте виднелась лужица крови.

— Они уже были здесь! — Силач показал на короткую металлическую трубу, валявшуюся поодаль.

В нескольких метрах от собачьей будки виднелся зеленоватый след протекторов — какая-то машина, видимо, тяжелый грузовик, разворачиваясь, сбила ведро с остатками краски. Ведро валялось здесь же, прижатое к стене склада. Краска была свежая — она еще текла из раздавленного ведра. Грузовик уехал совсем недавно.

Тура потянул дверь сарая на себя — в нос ударил спиртовой запах. Тура посветил фонариком. Вот он — цех по производству липового коньяка.

Вдоль обычного ленточного транспортера по обе стороны стояли ящики с фирменными возбуждающими воображение этикетками «Коньяк грузинский выдержанный. Срок хранения 5 лет», отливали синтетическими красками заготовки фабричных крышечек. У конца транспортера, на столах, высились четыре приводимых в действие электричеством заводских аппарата, предназначенных для автоматического закупоривания бутылок.

— Целый коньячный завод, — восхитился Силач. — только вот готовую продукцию они уже вывезли…

Было некогда в этом разбираться. Халматов взял несколько этикеток, сунул в карман.

— Едем? — спросил Силач.

— Сначала надо позвонить.

Контора помещалась в темном низком здании, в него вели несколько дверей — узких, нестандартных, заколоченных фанерой. Было легко догадаться, что помещение завода много раз перестраивалось в соответствии со стратегическими планами местной кооперации.

— Интересно, где они берут сырье? — пробурчал Силач. — Прудов вроде не видно. Может, у них своя флотилия? Морские рефрижераторы?

Одна из дверей оказалась открытой, Тура и Силач протиснулись в помещение. На небольших тяжелых тележках стояли рамы, навсегда пропахшие копченой рыбой, а вдоль кафельной стены тянулись плакаты с инструкциями по закупориванию бутылок с безалкогольными напитками. Цех замыкали квадратные ворота морозильных камер.

— Сюда, — Тура нашел контору.

На столе, поверх захватанных мятых папок с накладными, стоял телефон.

— Выход в район через 5 или 8, — подсказал Силач. Халматов набрал 5 — Силач не ошибся. Тура быстро крутил диск, вызывал Тулкуна.

Долгий басовитый гудок в трубке и отчетливый — рядом — голос:

— Тулкун Азимов слушает…

— Тулкун-ака, это Халматов. Мы — в Ак-Су. Здесь действительно был подпольный цех. Продукцию они уже вывезли. Недавно совсем. Мы никого на дороге не встретили…

Тулкун раздумывал мгновение:

— Они другим путем поехали. Вы разминулись с ними на развилке между Золотым мостом и Ак-Су. Вы их еще успеете догнать, они едут длинной дорогой. У них стекло — они могут только по хорошей шоссейной…

— Мы еще сможем их перехватить?

— Надо самым коротким путем возвращаться к Золотому мосту — они вас миновать не могут. А я с несколькими людьми поеду из Урчашмы… Я у них на хвосте буду…

Казалось, Силач хотел заставить машину совершить самоубийство, а она, демонстрируя удивительную живучесть, как могла, сопротивлялась. Падая с высоты, Автомотриса успевала зацепиться задними колесами за склон и держаться до тех пор, пока передние не нащупают плавный спуск. Ее раскачивало во все стороны, и все-таки центр тяжести оставался достаточно низко, чтобы не дать ей перевернуться.

— Ты что-нибудь понимаешь? — в какой-то момент крикнул Силач.

— Думаю, да…

— Объясни, я боюсь уйти, так ничего и не узнав…

Вокруг была кромешная тьма. Белые, похожие на пластмассовые зубья, столбики ограждения, разбросанные по краю ущелья, образовали долгие прогалы. Искусственная челюсть дороги нуждалась в ремонте, но и она то и дело ускользала из-под ног.

— …Сувон и Зият Адылов, бывший автоинспектор, занимаются наркотиками. Опий перевозит сын Иноята-ходжи. Но об этом, кроме Сувона и Зията, мало кто знает. Даже предложивший нам сотрудничество и возможность создания уголовно-полицейского синдиката живущий попеременно то во дворце, то в лачуге Хамидулла Насыров… Яхъяев, Шамиль и Равшан, который от них кормится, считают, что сын Иноята-ходжи возит только липовый коньяк. А за их спиной Сувон и Зият делали свою коммерцию.