Сергей Зверев - Город страха

Телефон зазвонил в кармане. Антон посмотрел на экран и чуть не подпрыгнул от радости – звонила Ольга.

– Да! Где тебя носит…

– Антон, срочно! – заорала в трубку девушка. – Лысенко пытался застрелиться! Он ранен! Я не знаю, как ему помочь!

– Не ори! – пришлось заорать самому. – Где ты с ним, место назови.

– За городом. Справа от выезда к междугородной трассе стела есть, знаешь? От нее тропинка ведет в березовую рощу, красивая такая. Вот там. Метров тридцать от дороги!

Антон сорвал машину с места. Он проскочил светофор на красный свет, едва уйдя от столкновения с другой машиной, и под хор автомобильных сигналов помчался к выезду из города. Огр предусмотрительно слез с сиденья и устроился на полу, издавая осуждающие звуки.

– Терпи, – ворчал Антон. – Мы теряем важного свидетеля. Его надо спасти. Если стрелялся, то ему теперь все равно. Он теперь будет сдавать всех подряд. Если это не попытка убийства!

Машина вылетела к стеле, о которой говорила Ольга. Антон свернул прямо в траву и проехал по опушке в глубь рощи. Заглушил мотор и выскочил наружу. Огр без лишних напоминаний выскочил следом и рванул в лес. И только вырванная с корнем когтями его лап трава полетела в воздух.

Ольгу Антон увидел прежде, чем Огр огласил лес гулким басовитым лаем. Она стояла и озиралась по сторонам. У ее ног лежал человек в белой рубашке с оторванными рукавами. Ольга оторвала их и располосовала по длине, сделав жгуты. Молодец, сообразила, что нужна давящая повязка на грудь во избежание пневмоторакса.

– Живой? – подбежал Антон, успев бросить взгляд по сторонам.

– Не знаю! – выпалила Ольга, стоявшая в позе человека, который боится собственных рук. Руки у нее были в крови.

Антон понял, что Лысенко жив. Прерывистое поверхностное дыхание, небольшая струйка крови вытекает из уголка губ. Пистолет лежал неподалеку, и Антон машинально попытался представить его в правой руке мужчины, как тот прикладывает дуло к груди, нажимает на спусковой крючок, падает, роняет оружие… Кажется, положение соответствует.

Он схватил телефон и стал набирать единый номер экстренных служб. Пока рассказывал о происшествии, пришлось за локоть оттаскивать Ольгу подальше от тела, чтобы не оставляла лишних следов. На Огра покрикивать не пришлось. Пес шнырял по поляне кругами и нюхал землю и траву. Судя по реакции, а Антон уже Огра стал немного понимать, ничего интересного тот не унюхал.

– Не смог… – вдруг прошептал Лысенко, – обидно…

Антон нажал отбой, когда ему пообещали, что бригада выезжает, и присел на корточки. Лысенко приоткрыл глаза и посмотрел куда-то мимо Антона.

– Жил и не думал, что так вот меня возьмут в оборот. Они волки, они все дерут, до чего дотянутся… – Лысенко закашлялся, и Антону пришлось приподнять ему голову.

– Молчите, молчите, – посоветовал он. – Вам нельзя разговаривать.

– Мне теперь только и остается – говорить. Успею сам, значит, отомщу им за все… Или они успеют…

Антон посмотрел на Ольгу, которая жадно прислушивалась к словам раненого. Судя по ее разгоревшимся глазам, она уже видела себя с диктофоном у постели Лысенко в госпитале…

Старший лейтенант Паутин ехал домой с намерением завалиться спать. За эту ночь он вымотался до предела. Дежурство в бригаде оперативного дежурного всегда непредсказуемо. Иногда все бока отлежишь, а иногда ноги собьешь. Сегодня дежурство было по второму варианту.

С вечера пришлось дважды выезжать по звонкам о стрельбе в районе Усть-Каменки и Веприна. Потом пьяный идиот начал гонять с ножом семью, и соседи поставили дежурную часть на уши. Потом Паутин выехал по заявлению о трупе ребенка. Тут все оказалось хуже, потому что в посадках и вправду нашелся сверток с мертвым ребенком возраста нескольких часов от роду. Под утро – угон автомашины и задержание пьяного мужика, которому шлея под хвост попала, решил покататься. И еще драка возле круглосуточного киоска…

Паутин выехал из города на служебном «уазике» через лес и моргал от сумрака, который и выспавшегося человека вгонял в сон. И тут он увидел идущего по краю дороги человека. А рядом бежала, помахивая хвостом, кавказская овчарка необычной буро-черной окраски. Не тот ли это парень, что на выселках «впрягался» за местных жителей и настаивал на поджоге?

Парень обернулся и, помахав приветственно рукой, расплылся в дружелюбной, даже какой-то очень радушной улыбке. Как будто они друзья-приятели и не виделись много лет. Паутин, не отдавая себе отчета, машинально нажал на тормоза.