Рекс Стаут - Дверь к смерти (сборник)

Лидс задержался у псарни, а я поднялся в свою комнатенку и уже стаскивал брюки, которые в суматохе натянул поверх пижамных штанов, как вдруг ослепительная вспышка за окном заставила меня вздрогнуть. Я подошел к окну и высунул голову наружу. Оказывается, солнце решило надо мной подшутить, возвестив таким образом о своем пробуждении. Я взглянул на наручные часы, убедился, что они показывают пять часов тридцать девять минут. Тем не менее, как я уже говорил, у меня не было уверенности в том, что я наблюдал настоящий горизонт. Не опуская гардину, я лег на кровать, вытянулся и сладко зевнул, едва не вывихнув челюсть.

Входная дверь приоткрылась, потом захлопнулась. На лестнице послышались шаги. Лидс появился в проеме моей распахнутой двери, постоял, словно колеблясь, потом зашел и сказал:

– Через час мне уже надо вставать и заниматься собаками, так что я закрою вашу дверь.

Я поблагодарил. Он не двинулся с места.

– Моя кузина уплатила Вульфу десять тысяч. Что он теперь будет делать?

– Не знаю, еще не спрашивал. А что?

– Мне пришло в голову, что он, возможно, захочет потратить эту сумму или хотя бы ее часть в интересах покойной. Если полиция не найдет убийцу, например.

– Не исключено, – согласился я. – Я ему предложу.

Он продолжал стоять, словно его заботило еще что-то. Наконец выдавил из себя:

– Такое случается и в лучших семействах.

И он попятился, прикрывая за собой дверь.

Я смежил веки, но даже не попытался очистить голову от мыслей. Если я засну, то одному Богу известно, когда проснусь, а я твердо настроился позвонить Вульфу в восемь утра, за пятнадцать минут до того, как Фриц войдет в его комнату с завтраком на подносе. А покамест, решил я, придумаю-ка что-нибудь выдающееся для детективного бизнеса. После нескольких минут напряженнейшей умственной работы я сообразил, что мне даже не с кем поделиться ее плодами. Лидс не в счет. Менее благодарного и словоохотливого слушателя и вообразить нельзя.

Есть у меня привычка вдруг подмечать, что я уже неосознанно принял какое-то вполне определенное решение некоторое время назад. Так произошло и тем утром в двадцать пять минут седьмого. Взглянув в очередной раз на часы и отметив, что стрелки показывают именно это время, я внезапно осознал, что бодрствую и, следовательно, могу не только позвонить Вульфу в восемь, но и смыться домой, чтобы доложить ему лично, как только буду уверен, что Лидс уснул, – а в ту минуту я как раз был в этом уверен.

Я встал, сбросил пижаму, натянул свои одежды, не стараясь установить рекорд, но и не слишком копаясь, и, держа в одной руке сумку, а в другой туфли, на цыпочках выбрался в коридор, спустился по ступенькам и вышел на каменное крыльцо.

Я удирал вовсе не от Кэлвина Лидса, просто мне казалось вполне благоразумным исчезнуть из Уэстчестерского округа, прежде чем кто-нибудь обнаружит, что я вовсе не почиваю в мягкой постели наверху.

Однако не тут-то было. Я сидел на крыльце, завязывая шнурок на второй туфле, когда залаяла собака и это послужило сигналом для всех остальных. Я кое-как вскочил на ноги, схватил сумку, вихрем промчался к машине, подгоняемый заливистым лаем и адскими завываниями, отомкнул дверцу, залез внутрь, запустил мотор, развернулся и уже почти миновал дом, когда в дверном проеме появился Лидс. Я надавил на тормоз, высунул голову и с криком: «Я по срочному делу, до скорого!» – лихо проскочил воротца и выбрался на дорогу.

В столь раннее воскресное утро дорога была пустынна. Яркое свежее солнце светило слева так весело, что путешествие оказалось бы вполне приятным, будь у меня соответствующее настроение. Но его не было.

Нынешнее положение дел разительно отличалось от того, что складывалось в двух предыдущих случаях, когда мы пересекали дорогу Арнольду Зеку и кто-то при этом погибал. Тогда эта печальная участь постигла подручных Зека, а он сам, Вульф и общество оказались по одну сторону баррикад. На сей же раз главным подозреваемым был Барри Рэкхем, человек Зека.

Теперь Вульф должен был либо возвратить полученные от мертвого клиента десять тысяч, либо оставить деньги себе, не предпринимая попыток их отработать, если желал избежать лобового столкновения с Зеком. Зная Вульфа как никто другой, я гнал машину со скоростью восемьдесят пять миль в час в южном направлении по парковой магистрали Сомилл-Ривер.

Часы на щитке показывали семь часов восемнадцать минут, когда я свернул с Вестсайдской магистрали на Сорок шестую улицу. Мне надо было проехать по ней до Девятой авеню и потом повернуть к югу. Улица выглядела такой же пустынной, как и загородное шоссе. Повернув направо на Тридцать пятую улицу, я пересек Десятую авеню и, чуть-чуть не доезжая Одиннадцатой, заглушил мотор перед старым каменным особняком Вульфа.