Гилберт Честертон - Убийства на улице Морг. Сапфировый крест (сборник)

– Можете на меня смотреть, джентльмены, можете улыбаться, – загремел Симеон, – и вы, священники, каждое воскресенье рассказывающие нам, как Господь покарал Сеннахирима [76]. А я считаю, что тот, кто входит незримым в каждый дом, защитил честь моего и поразил осквернителя на пороге его. В ударе том сила была та же, что сотрясает землю.

Голосом, не поддающимся описанию, Вилфред произнес:

– Я сам сегодня велел Норману страшиться молнии.

– Этот подозреваемый не в моем ведении, – сказал инспектор с легкой улыбкой.

– Зато вы – в Его! – ответил кузнец. – Подумайте об этом. – И, повернувшись к нему широкой спиной, вошел в дом.

Отец Браун по-свойски взял под руку потрясенного Вилфреда.

– Давайте уйдем из этого страшного места, мистер Боэн, – сказал он. – Мне можно зайти в вашу церковь? Я слышал, она – одна из самых старых в Англии. А мы, знаете ли, – добавил он и скорчил шутливую гримасу, – интересуемся старинными английскими церквями.

Вилфред Боэн не улыбнулся в ответ – чувство юмора никогда не было его сильной стороной, – но сосредоточенно закивал, поскольку был только рад возможности рассказать все о готических красотах тому, кто сможет почувствовать и понять его собственное восхищение ими больше, чем кузнец-пресвитерианец или атеист-сапожник.

– О, входить в нее нужно непременно с этой стороны, – сказал он и устремился к боковому входу, к которому вела крутая лестница. Но едва отец Браун, собираясь последовать за ним, поставил ногу на первую ступеньку, на его плечо легла рука, и, обернувшись, он увидел темную худую фигуру доктора, лицо которого все еще омрачала тень сомнения.

– Сэр, – голос медика звучал довольно резко, – судя по всему, вам что-то известно об этом темном деле. Вы что же, не поделитесь с нами?

– Есть одна очень веская причина, доктор, – ответил священник, улыбаясь вполне дружелюбно, – по которой человек моей профессии должен держать свои мысли при себе, пока не разберется во всем окончательно. А именно: то, что долг так часто велит ему держать их при себе, когда он убеждается, что не ошибся. Впрочем, если вас или кого-нибудь другого моя сдержанность задевает, я пойду вопреки своим правилам и дам вам две большие подсказки.

– Какие же? – хмуро поинтересовался доктор.

– Первое, – спокойно сказал отец Браун. – То, что произошло, вполне по вашей части. Все дело сводится к науке. Кузнец ошибается, но, возможно, не в том, что посчитал удар божественным провидением, а совершенно определенно в том, что думает, будто произошло чудо. Никакого чуда, доктор, если не считать, что человек с его странным жестоким и все же отважным сердцем сам по себе есть чудо. Сила, которая размозжила этот череп, прекрасно известна ученым… Это один из самых обсуждаемых законов природы.

Доктор выслушал его угрюмо, но с интересом.

– А вторая подсказка? – просто спросил он.

– А вторая моя подсказка такова, – сказал священник. – Вы помните, как кузнец, хоть он и верит в чудеса, насмешливо заметил, что у молотка его нет крыльев, чтобы как в сказке пролететь полмили над полями?

– Да, – кивнул доктор. – Помню.

– Так вот, – сказал отец Браун и широко улыбнулся. – Сказка эта ближе всего к истине, чем все, что сегодня было сказано.

С этими словами он развернулся и поднялся по лестнице вслед за викарием.

Бледный преподобный Вилфред, который дожидался его наверху, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, словно эта небольшая задержка была последней каплей для его расшатанных нервов, тут же повел его в свой любимый уголок в церкви, часть галереи, которая находилась ближе всего к резной крыше и освещалась изумительным витражом с ангелом. Маленький католический священник внимательно все осматривал, восхищенно ахал, с готовностью задавал вопросы и выслушивал ответы, но все время говорил тихо. Когда в процессе исследования он обнаружил боковой выход и винтовую лестницу, по которой Вилфред спустился вниз, чтобы увидеть мертвого брата, отец Браун с проворством обезьяны взбежал по ней, и сверху донесся его чистый голос:

– Поднимайтесь сюда, мистер Боэн. Свежий воздух будет вам полезен.

Боэн последовал за ним и вышел на что-то вроде каменной галереи или балкона, расположенного с наружной стороны, откуда как на ладони была видна усеянная деревеньками и фермами бескрайняя, уходящая темными лесами в фиолетовый горизонт равнина, на которой стоял их маленький холм. Прямо под ними находился двор кузницы, на котором еще стоял инспектор с записной книжкой, и подобно раздавленной мухе лежал труп полковника Боэна. Весь двор был виден прекрасно, но с такой высоты казался очень маленьким.