Росс Томас - Смерть в Сингапуре [сборник]

— Другими словами, вы хотите (тогда мы еще не перешли на ты) десять процентов от моих десяти процентов.

— Для вас в этом соглашении немалая выгода, — пояснил Майрон Грин.

— А мне-то казалось, что за тысячу долларов вы не согласитесь даже перейти улицу.

Он помолчал.

— Знаете, я не рассматриваю эту тысячу долларов как гонорар за юридическую консультацию. Отнюдь. Меня завораживают все эти манипуляции. Наверное, мне следовало идти в криминальные адвокаты.

Я, однако, решил, что Майрон Грин, ежели он желает стать адвокатом посредника, должен оказывать мне и дополнительные услуги. В тот день мы все и обговорили. В конце концов он согласился заполнять мои ежеквартальные декларации о доходах, оплачивать счета, следить, чтобы я не забывал перечислять алименты и тому подобное. Разумеется, все эти труды легли на плечи сорокапятилетней секретарши Майрона Грина, ему же доставались десять процентов тех денег, что я зарабатывал, общаясь с разнокалиберными преступниками, главным образом, ворами.

За четыре последующие года я понял, что моя новая профессия не нуждается в рекламе. Адвокаты, воры, страховые компании, даже полиция добровольно, не беря за то платы, распространяли слово о том, что я всегда следую полученным инструкциям да к тому же веду честную игру. На дело я выходил четыре-пять-шесть раз в год и полученных денег вполне хватало на безбедную жизнь даже с учетом уплаты алиментов.

Большинство воров попадались-таки в сети полиции, но не все — в частности, тех первых похитителей так и не нашли. В тюрьмах они давали обо мне самые теплые отзывы тем, кто желал их слушать. Иногда я навещал их или посылал сигареты и журналы. Я полагал, что должен хоть как-то помогать тем, кто обеспечивал мое благосостояние.

— У вас, должно быть, интересная жизнь, мистер Сент-Ив, — мы с Фрэнсис Уинго шли по коридору к столовой директората музея. — Мне еще не доводилось встречать профессионального посредника.

— Редко кто встречается с ним, кроме как по необходимости.

— У вас много конкурентов?

— Нет. Большинство людей достаточно благоразумны, чтобы не браться за такое дело.

С двумя из трех мужчин, стоявших у маленького бара в дальнем конце столовой, мне уже доводилось встречаться. В частности, с Огастусом Кихоулом, сенатором от штата Огайо, высоким, сухопарым, с прядью седых волос, постоянно падающей на меланхолические глаза. Политические карикатуристы его обожали. На их рисунках он напоминал убитого горем волкодава. В двадцать четыре года, сразу после второй мировой войны, во время которой он мужественно сражался с японцами, Кихоул женился на наследнице крупного состояния, нажитого на техническом воске. В последующие годы он затратил немалую толику этих денег, чтобы добиться своего избрания в законодательное собрание штата, палату представителей и наконец в сенат. Пробиться дальше он не пытался и тем самым продемонстрировал, что человек он благоразумный и не позволяет разгуляться собственному честолюбию, хотя как-то он намекнул мне, что не прочь оказаться на посту вице-президента.

Рядом с ним, держа в холеной руке бокал с двойным мартини, стоял Лоуренс Игнейшус Тигью, президент профсоюза рабочих алюминиевой промышленности Америки, насчитывающего за миллион членов и входящего в АФТ/КПП [7] Американская Федерация труда и Конгресс производственных профсоюзов. , человек с румяным лицом и седыми волосами. Интересно, подумал я, пользуется ли он и теперь синькой [8] Отбеливатель для волос. . Пять или шесть лет назад, в ходе очередной профсоюзной свары, один из его оппонентов провел меня в номер Тигью в Уолдорфе и, мрачно улыбаясь, показал мне на полочке в ванной флакончик с синькой. Он клялся, что президент регулярно ею пользуется, но не нашел убедительных доводов, чтобы уговорить меня написать об этом в газете. Собственно, я не видел ничего плохого в том, что человек желает ходить с седыми волосами.

— Вы знакомы с сенатором Кихоулом, — улыбнулась миссис Уинго.

— Добрый день, сенатор.

— Рад тебя видеть, Фил, — и мы обменялись рукопожатием.

— И с Лоуренсом Тигью.

— Привет, Ларри.

— Как хорошо, что ты приехал, Фил, — он поставил бокал и сжал мою правую обеими руками. — Просто прекрасно, — на самом деле он не испытывал такого восторга, но эта своеобразная манера пожимать руки, возможно, и помогла Тигью на протяжении более чем двадцати лет сохранять за собой пост президента с годовым окладом шестьдесят тысяч долларов и неограниченным расходным счетом. Насколько я знал, он получал эти деньги не зря.