Сакс Ромер: Зеленые глаза Баст

С немалым любопытством и заинтересованностью я ожидал его доклад. Сидя с чашкой чая, я прислушивался к размеренным шагам по садовой дорожке за окном. Вдруг Коутс остановился и издал невнятное восклицание: что-то нашлось. Вчерашней грозы как не бывало, и, судя по всему, жара не собиралась спадать, однако я был уверен, что на влажной земле сохранился превосходный отпечаток, оставленный накануне. Но должен признаться, что солнечный свет, льющийся ко мне в окошко, и небесная лазурь такой чистоты, какую мне едва ли доводилось наблюдать в Англии, прогнали всякое воспоминание о неподдельном ужасе, посетившем меня в поздний час, когда в тенях под живой изгородью сверкнули огромные кошачьи глаза.

Остатки сна испарились, и сразу вспомнилось кое-что еще из того, что вчера я не догадался связать с происходящим: в памяти возникло гибкое неуловимое существо, преследовавшее меня по дороге домой. Но мне и сейчас было сложно понять, что между всем этим общего, ведь тогда во тьме мелькнул силуэт человека (точнее, женщины), а глаза, смотревшие в окно откуда-то снизу, были похожи на глаза припавшей к земле кошки.

Вновь зазвучали шаги: это Коутс обошел по дорожке коттедж и вошел в него через кухонную дверь. Наконец он оказался на пороге спальни и застыл в ожидании дальнейших распоряжений, как и полагается вышколенному слуге. Его костюм, конечно, выглядел бы нелепо в лучших домах Пика-дилли, ибо в моем сельском пристанище ему приходилось исполнять разнообразные и гораздо более важные обязанности, чем обыкновенному дворецкому. Разумеется, его невозмутимое загорелое лицо было тщательно выбрито, а прическа оставалась безупречной, но в то утро намеревался поработать в саду и потому вместо требуемой черной пары был облачен в видавшую виды охотничью куртку, военные бриджи и коричневые краги. С первого взгляда в нем угадывался старый солдат, каковым он и являлся.

— Ну, Коутс? — сказал я.

Он прочистил горло, готовясь говорить.

— На грядках с редисом есть отпечатки ног, сэр, — доложил он.

— Ног?

— Да, сэр. Очень глубокие. Словно кто-то перепрыгнул изгородь и приземлился там.

— Перепрыгнул изгородь! — воскликнул я. — Это был бы хороший прыжок, Коутс, особенно прямо с дороги.

— Так точно, сэр. Возможно, она ее перелезла.

— Она?

Коутс вновь прочистил горло.

— Имеются следы трех видов. Сначала глубокие, там, куда она приземлилась, потом достаточно беспорядочные на том месте, где она повернулась, и наконец очень глубокие отпечатки каблуков там, откуда она прыгнула обратно за изгородь.

— Она? — вскричал я.

— Эти следы, сэр, — подвел итог невозмутимый Коутс, — принадлежат даме на высоких каблуках.

Я сидел на кровати выпрямившись и смотрел на него, не в силах поверить в услышанное. Я потерял дар речи. Тем временем Коутс осведомился:

— На завтрак будете чай или кофе?

— К чертям чай вместе с кофе! — взорвался я. — Я сам пойду смотреть на следы! Если бы ты видел то, что вчера видел я, вытянулась бы даже твоя багровая физиономия.

— Наверняка, сэр, — сказал Коутс. — Так вы видели даму?

— Даму! — воскликнул я, выскакивая из постели. — Если те глаза, что вперились в меня вчера ночью, принадлежали «даме», то либо я свихнулся, либо «дама» не из нашего мира.

Я натянул халат и поспешил в огород, и Коутс показал мне место, где нашел таинственные отпечатки. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в правильности его догадок. Кто-то на высоких каблуках некоторое время топтался по влажной земле, а поскольку следы были заметны лишь на ограниченном пространстве, то вывод Коутса, что оставивший их человек перепрыгнул через изгородь, казался единственно разумным. Немало удивленный, я повернулся к ординарцу, но вовремя осознав, насколько невероятным был тот взгляд прошлой ночью, я воздержался от рассказа о сверкающих глазах и направился в ванную комнату, раздумывая, не сыграли ли со мной шутку лунные блики и не были ли женские следы в том же месте простым совпадением. Но даже это соображение не раскрывало тайну их появления.

Зазвонивший вскоре после завтрака телефон отвлек меня от бесплодных размышлений. На проводе оказался редактор «Планеты», не раз дававший мне особые поручения, в число которых входили и захватывающие поиски гигантской антилопы гну; она считалась вымершей, но от аборигенов и из иных источников поступили свидетельства о том, что ее видели в одном из отдаленных уголков Черного континента.