Любовь Овсянникова - Кульбит над кручей

— Где это? — не сразу врубилась я.

— Ну, у этих людей, что его наняли, — ответил муж. — А ты где?

— Я в Славгороде, — соврала я.

— А я звонил маме, она говорит, что тебя там нет.

— Я не успела к ней заехать, сейчас тусуюсь с одноклассниками. Слушай, запиши вот что и отнеси владельцу «хаммера».

Я продиктовала мужу новые номера, прицепленные на украденную машину, рассказала, что ее бока украсили картинами, и сказала, где можно искать угонщиков.

— Да, и скажи, что сторож, возможно, убит, — затарахтела я, предвосхищая расспросы. — Труп могли спрятать в кустах около самарского моста или на старой свалке, в том ее конце, что ближе к Илларионово. Там должны остаться следы от машины.

— Откуда ты это знаешь?

— Да есть тут свидетели, они и рассказали. Ой, меня зовут. Я дома тебе обо всем расскажу, — пообещала я и свернула разговор.

Откуда только во мне нашлось столько хладнокровия? Я успела продумать всю цепочку будущих действий и занять нужную позицию. Это был старый шалаш, в котором когда–то укрывались от жары и дождя сторожа на бахче. Он стоял под одиноко растущей у края дороги вишней, прячась в ее свисающей до земли кроне. Вход в шалаш был устроен со стороны поля и с подъездных путей не просматривался. Поэтому мне пришлось съехать с дороги, проехать по полю и зарулить в шалаш как в гараж. Хорошо, что поле это, оставленное под пар, успело покрыться травой. Она проглотила следы от машины. Сделан шалаш был из камыша, поэтому со временем и камыш, и несущие конструкции из реек почернели и практически превратились в труху.

Конечно, это было классное укрытие, меня там вряд ли нашли бы преследователи. Может, стоило отсидеться, а потом позвать на помощь мужа? А он взял бы подкрепление из милиции… И так спастись. Но, как и эти незадачливые угонщики, так и я вошла в раж и уже не хотела допускать мысли, что мое спасение будет временным. Потом этим уродам дадут по пару лет, они выйдут на волю и найдут меня, чтобы сказать спасибо за ценные свидетельства в суде. Зачем мне это надо?

Но привлекательность этого укрытия не ограничивалась надежностью в силу своей неординарности. Гораздо привлекательнее для моей задумки был обрыв, находящийся напротив шалаша по другую сторону дороги. Это был отрог длинной балки, образовавшийся, скорее всего, когда тут шли бои за Днепр, — след от мощного взрыва размыло, и он соединился со старой балкой. Обрыв имел метров десять высоты, каменные склоны, кое–где поросшие дерезой, и усыпанное булыжниками дно.

Как раз я увидела приближающегося к месту баталии «хаммера», и тут зазвонил мобильник.

— Ты где? — снова спросил муж.

— Ну чего ты дергаешься? — нетерпеливо оборвала его я.

— Я волнуюсь, мне кажется, тут не все так просто, как ты говоришь. Где ты? — допытывался он.

— На похоронах. Георгий, я у гроба. Хватит, мне неудобно говорить.

— Да понял я, понял, — донеслось из трубки, когда я ее отключала.

Я приготовилась, даже завела мотор и застыла на изготовке. Как только «хаммер» поравнялся с шалашом, я вовсю утопила педаль газа и бросила свою машину вперед, жахнув голубчиков по первому классу. Трудно представить, как это выглядело со стороны, но, думаю, немного походило на взрыв. Тут было все: и рев берущего с нуля космическую скорость мотора, и треск разрываемых камышей, и щепки от стоек, и вихрь, и неожиданность. Кое–что значила и махина, вдруг вывалившая на них из ниоткуда. «Хаммер» панически вильнул влево и угодил в пропасть. А я ловким, точно выверенным движением руки ушла в правый поворот и выровняла машину в нескольких метрах от шалаша, на секунду остановив ее.

У них ведь могло быть оружие. Эти соображения удержали меня от того, чтобы приблизиться к краю обрыва и посмотреть на результат своей атаки. Вместо этого я даже не вышла из машины, а потихоньку поехала дальше по полого спускающейся к Днепру дороге. Правда, она огибала обрыв по дуге, и метров через десять мне открылась картина на его дне. Первые минуты после падения я не застала, а увидела лишь, что машина с вывалившимися с одной стороны дверцами и измятыми боками стоит на колесах, и в нее запрыгивают четверо дебелых мужиков. Они снова устремились в погоню за мной, и я поняла, что помятый кузов не сказался на ходовых качествах «хаммера». Ах, как жаль, что не удалось покончить с моими преследователями с первого раза!

Мне пришлось снова набирать скорость, чтобы успеть приготовиться к следующей атаке до того, как меня догонят. Я миновала Сухую Калину, на подъезде к которой так славно встретила угонщиков, и, не доезжая Грушеватки, свернула в дачный поселок «Отрадное». Благо, теперь дорога виляла между домами и заброшенными колхозными постройками, один ее поворот прятался за другим, и, находясь на расстоянии пятидесяти метров, можно было не видеть друг друга. Я махнула охраннику рукой, дескать, свои приехали, и быстро набрала на замке въездных ворот известный мне код. Слава Богу, он с осени не изменился. Охранник понимающе кивнул в ответ и даже не покинул своего места. Конечно, видя такую шикарную машину, как моя «инфинити», глупо и смешно выражать сомнение в ее праве заезжать сюда.