Любовь Овсянникова - Кульбит над кручей

Нечего и говорить, что с минуты на минуту я ожидала увидеть позади себя белый «хаммер». Вскоре он появился, причем ехал со скоростью под двести километров, не меньше, и не просто догонял меня, а стремительно приближался и даже не снизил скорости, подъехав достаточно близко. Все походило на то, что ценой собственных вмятин и разбитых стекол меня решили сбросить в кювет, а затем тихонько добить и умотать дальше. Видно, созвонившись и посоветовавшись, субчики получили на это разрешение своих хозяев. Я как раз была на дне очередной ложбины, когда «хаммер» зашел слева и приготовился ударить меня правым углом бампера. При таком ударе ему практически удалось бы избежать повреждений, и можно было бы спокойно двигаться дальше без опасения быть заподозренным в совершении наезда. Мне пришлось резко крутануть влево, не снижая скорости. А она у меня была выше скорости преследователя, что требовалось для маневров поперек дороги. Не знаю, как я удержала руль и меня не занесло. Они тоже преодолели инерцию и остались на полотне дороги.

Их нельзя было пропускать вперед, иначе мне закрыли бы перспективу и вытолкнули меня на обочину. Тем более нельзя было останавливаться. Значит, оставалось одно — мчать к горизонту, виляя из стороны в сторону, все время оставаясь впереди и уходя от ударов.

Ум, сконцентрированный на поиске рациональных ходов в ежесекундно меняющейся обстановке, заглушал воображение. И все же оно пробилось в сознание и закрутило передо мной картины возможной аварии: я увидела перевернутую машину и себя, выброшенную из кузова и летящую вверх тормашками так, что только руки да ноги мелькали в воздухе, как у акробата. Стоп! Я где–то это недавно видела. Я видела это сегодня. Это было утром, до возникновения моих неприятностей. Где? Что? С кем?

Машину трясло и покачивало, подбрасывало на выбоинах, а я не забывала, что еду по двусторонней трассе и должна следить за встречным движением и вместе с тем успевать уклоняться от непрекращающихся атак «хаммера». Я рванула вперед и выиграла время, чтобы вспомнить что–то, навеянное воображением. Стрелка спидометра затряслась на отметке, которую мне осознавать не хотелось, и я постаралась не смотреть на нее.

Итак, «руки да ноги мелькали в воздухе, как у акробата». Еще раз: «Это было утром, до возникновения моих неприятностей. Где? Что? С кем?». И тут я вспомнила и словно воочию увидела сидящего на заборе кота. Я с трудом переместила воображаемый взгляд вправо, затем влево — рядом с котом никого не было. Но кто–то же его прогнал, внезапно прервав его пение? Да, кто–то был во дворе, возился возле машины. А почему я его не видела? Потому что забор высокий. А почему тогда я подумала, что радостный владелец ходит вокруг своей покупки колесом? Потому что увидела мелькающие в воздухе ноги в кроссовках. Как же я могла увидеть ноги вставшего на руки человека, если я не видела его головы в нормальном положении? Потому что вставший на руки человек становится выше на длину рук. Может. Но все равно забор там очень высокий. Я еще раз повела взглядом влево и вдруг поняла, что таблички с текстом «Осторожно! Ворота открываются автоматически» тогда уже на месте не было. Нет там этой таблички в моей памяти именно в этот момент! Нет! Значит, ворота уже были открыты. Значит, я увидела не владельца, ходящего по двору колесом. А? А… Убитого охранника, которого кто–то засовывал в багажник вперед головой.

Вот оно что! И убийцы видели, что в этот момент я прошла мимо. Они подумали, что я все увидела и осознала. Да еще остановилась и начала оглядываться вокруг, котом любоваться. А я, занятая собой, жила в полном блаженстве и не подозревала, что с той минуты подвергаюсь опасности.

Вдруг мою машину потряс страшный удар, ее подняло в воздух, отнесло на обочину и бросило плашмя на колеса, продолжающие бешено вращаться дальше. Словно кошка, упавшая с высоты и убегающая от места падения, я с еще большей прытью устремилась вперед. Надо же было так зазеваться! Но удар, кажется, пришелся в заднее ребро жесткости, от него и следа не останется на моей машине. Просчитались, голубчики! Если бы у меня еще больше упала скорость, быть бы мне уже на небесах. А так я отскочила, как упругий мячик и снова ушла от опасности. Нет, хватит работать всеми каналами мозга одновременно, такого даже компьютер не выдерживает.

Кажется, в это время у меня звонил телефон. Но куда там мне было отвлекаться на него! Я понимала, что долго не выдержу этой гонки на выживание, что надо придумывать что–то новое. А у меня даже не оставалось возможности попросить помощи по телефону. Хотя я не представляла, к кому могла бы обратиться. Сказать мужу, что я нахожусь в смертельной опасности, я бы все равно не решилась, ради его спокойствия. Обиняком разве что, тогда да. Но на это не было времени.