Томас Ханшеу - Человек с тысячью лиц

— Да, я помню. И что из того? Каким же образом вы собираетесь меня от него избавить?

— Способов очень много, и если вы пообещаете вести себя спокойно и слушаться… Ведь не слишком приятно было бы провести ночь в таком месте. Однако мне нужно сделать так, чтобы сегодня вечером вы не вернулись домой и ваша мачеха не знала, где вы и что с вами.

— Почему?

— Это мое дело. Вы должны простить меня за то, что держу вас в неведении. Теперь же, возвращаясь к более приятным вопросам, я хочу вас спросить: даете ли вы слово чести, что если я позволю вам покинуть это место и не стану никому рассказывать про ваш разговор с леди Кэтрин Фордхэм, вы тайно оправитесь в Лондон и останетесь там до полуночи, при этом не оставив ни единого намека на то, где вас искать? Так чтобы никто из особняка Клаверингов и представить не мог, где вы находитесь? Дайте мне слово сделать точно так, как я вам говорю, и я тотчас отпущу вас; нет — останетесь ночевать в этом склепе.

— Даже представить не могу, зачем вам все это надо! — воскликнул Джеф, неожиданно переполнившись подозрением. — Вы явно в чем-то подозреваете леди Клаверинг, мою мачеху… Только потому, что я сказал, что вчера вечером она покинула наш особняк? Если дело обстоит именно так, то знайте: она чиста, как лед! Она — золотой человек. И мой отец любит ее, потому что она заслуживает любви. Если у вас родилась безумная идея о том, что она каким-то образом замешана в этом деле, просто потому что она — австрийка, точно так же как де Лувизан, то…

— Ого! — неожиданно перебил юношу инспектор Клик. — Так вы говорите, леди Клаверинг — австрийка? Понятно… Так-так…

— Нет. Вы не станете ее ни в чем подозревать! У вас ничего нет против нее! Или это часть вашей шпионской натуры — найти хоть что-то, что могло бы опорочить семью Клаверингов? Так что можете и дальше держать меня на цепи, все равно…

— Расслабьтесь, молодой человек. Можете выбросить эти предположения из головы. У меня нет никакого желания порочить имя Клаверингов. С другой стороны, в данный момент у меня нет даже тонкой нити, связывающей леди Клаверинг с произошедшим преступлением. Хотите, чтобы я сказал вам правду? Вы — основной подозреваемый во всей этой истории, и я хочу, чтобы вы исчезли на эту ночь для того, чтобы проверить, говорите вы правду или же вы на самом деле великолепный актер и законченный лжец.

— Но при чем тут все это? Как то, что я исчезну на ночь, может доказать или опровергнуть мои слова?

— Хотите знать? Хорошо. Вначале я не хотел ничего вам говорить, но… — Тут голос инспектора стал намного тише. Раздался слабый щелчок, и вспыхнул огонек света, высветив чью-то фигуру. А потом инспектор Клик снова заговорил, но теперь уже твердым и спокойным голосом. — Скажите, вы знаете этого человека?

Джеф Клаверинг посмотрел на незнакомца и увидел человека, которого никогда прежде не встречал: твердое циничное лицо с узкими щелками глаз и тонкогубым, жестоким ртом.

— Нет, — произнес он. — Никогда прежде я его не встречал.

— А этого?

Вытянутое лицо незнакомца в один миг изменилось; теперь это был совершенно другой мужчина. Молодой Клаверинг уставился на него, выпучив глаза, потому что теперь перед ним был не кто иной, как господин Георг де Леспарре.

— Боже мой! — произнес он дрогнувшим голосом. — Так это были вы? И господин суперинтендант Нэком знает об этом?

— Oui, m’sieur… [13] Да, господин (фр.). На оба вопроса ответ: oui. Это снова я. Выходит, вам удалось хорошо меня запомнить. А теперь попытайтесь припомнить, кого еще вы видели прошлым вечером.

Вновь вспыхнул огонек, и вновь появилось новое лицо.

— Барч! — воскликнул молодой Клаверинг, отшатнувшись от инспектора, словно тот был привидением. — Вы же… тот самый Филипп Барч, друг Алисы Лорн? Вы… и он тоже…

— Да, и тот человек тоже, — ответил инспектор Клик. — Я открылся вам для того, чтобы вы поняли, как много я знаю о том, что тут случилось. Хотя, если честно, инкогнито Филиппа Барча я открывать не хотел. К тому же теперь вы знаете, что я умею хранить тайны, и должны понять, что я вполне с вами откровенен. Вы спросили меня, почему я хочу, чтобы вы на этот вечер исчезли. Так вот, могу заверить вас, что если вы не появитесь, то к утру станет ясно, честный вы человек или лгун. Однако как сработает этот механизм, мне не хотелось бы разъяснять. Тут все достаточно сложно. Если те причины, по которым последовала за вами ваша мачеха прошлой ночью, именно таковы, как вы описали их леди Кэтрин Фордхэм, то ее интерес к вашей персоне невероятно силен… По крайней мере, вы так все это расписали. В общем, все проверяется на практике. И ничто не удержит ее дома, если вас там не будет, тем более если вы исчезнете самым загадочным образом. Но если она не так уж сильно переживает за вас, значит, вы солгали… А значит, могли обмануть и в другом. Если же леди Клаверинг не пойдет вас искать, а отправит мужа и служащих, то я буду знать, что вы разыгрываете какой-то спектакль… и вам есть что скрывать. А теперь, понимая, что вам угрожает в том случае, если события пойдут по иному сценарию, готовы ли вы дать мне слово, что не станете общаться ни с кем из особняка Клаверингов, отправитесь в Лондон и будете ждать моего звонка?