Рената Окиньская - Эксклюзивное право на любовь

– Что здесь происходит? – послышался от двери холодный недовольный голос. Ящерица, собственной персоной. Да, и, конечно же, Марина на заднем плане. Вот кто на самом деле заслужил такую посылочку! Может даже и не одну… – Кристина, что за глупые розыгрыши, потрудитесь объяснить?

– Я не знаю! – подруга развела руками. – Кто-то прислал мне посылку…

– Кто?

– Да откуда ж ей знать? – вставила Анька.

– Перовская, вас я не спрашивала, – Ящерица даже не повернула голову в её сторону, отмахнулась, как от мухи. – Так вы что, не знаете, от кого получаете подобные «шутки»?

Она прищурилась, и глянула на Кристину так, что всем, а в первую очередь самой Кристине тут же стало понятно – получать подобные посылки – великое преступление. Моя бедная подруга даже пошла красными пятнами от всех этих эмоций.

– Понятия не имею! – ответила она. Подруга уже немножко пришла в себя, испуг и отвращение уступали место обиде и злости. – Если бы знала, то своими руками по лицу бы надавала.

– Этого ещё не хватало! – высокомерно бросила Ящерица. – Где ЭТО сейчас?

– Виктор в мусоросжигатель кинул.

– Понятно. Это хорошо, – начальница глянула на часы. – На сегодня ваш рабочий день закончен, – мы украдкой перевели дух. Слава Богу, сейчас она уйдёт, и можно будет тоже поскорее покинуть это место! – но я хочу во всём разобраться. Каждый расскажет мне что знает. Начнем с вас, Кузьмина. В понедельник, в девять ноль-ноль я жду вас у себя в кабинете. Всего хорошего.

Спустя секунду мы остались одни.

– Ну, ёлки зелёные… – расстроенно протянула Кристина. Мы с Анькой тоже приуныли. Начинать неделю с тет-а-тета с Ящерицей, что может быть хуже?

– Вот жесть! – снова повторил Витёк.

***

Старая история…

– Мама, я пойду дров наколю, – сказал Андрей, направляясь к двери. Хоть на дворе и стоял уже июнь, но был он совсем не жаркий, а домик, в котором они жили – старенький, корявый, тепло в нем держалось плохо.

– Давай, сынок, давай, – мать ласково улыбалась ему. – А мы пока картошечки натушим.

Жена, чистившая картошку, тоже улыбнулась, потом поднялась, подошла, обняла любимого, стараясь не запачкать грязными руками.

Он наклонился и легко поцеловал её, краем глаза заметив, как недовольно поджались мамины губы, тихонько вздохнул. Нежно чмокнул жену в нос, посмотрел, как она возвращается к столу, берёт в руки следующую картофелину. Живота ещё совсем не было видно…

– Детка, ты бы платок накинула? – обратилась мать к невестке. – А то пока не протопили, зябко, не застудилась бы…

– Нет, спасибо, мне не холодно, – улыбнулась та в ответ.

«Наверное, я просто придираюсь» – думал он, замахиваясь топором на здоровенный чурбак. – «Мать вон чуть ли не из кожи лезет, так хочет показать, как она хорошо относится к нам. Мало ли что когда было, но теперь, кажется, она поняла, что я не буду вечно привязан к её юбке. Да вроде и приняла Ниточку мою нормально, вон как заботится о ней…».

Основания переживать у него были, ведь не первый же раз он пытался построить семью. Была у него девушка…

Давно, шесть лет назад. Ему самому-то тогда только-только двадцать исполнилось. Влюбился он, как говорится, по уши. Пылинки готов был сдувать, на руках носить! Привёл домой, сказал: «Женюсь, мама!». Не спросил, а перед фактом поставил. Ведь мужчина должен жену в дом приводить, а у него только этот дом был, с мамой. Ну и началось…

Скандалы, слёзы, ссоры, бесконечные упреки… Началось сразу, чуть ли не с первого дня. Каждая из них по отдельности холила его и лелеяла, но стоило им оказаться втроём, как обе женщины превращались просто в змей, кусались и жалили друг друга, да и ему доставалось.

Как он старался их примирить! Говорил: «Вы же обе меня любите, и я вас люблю, ну что вам делить?».

– Знаешь, сынок, – сказала ему мама однажды, – та авария у меня мужа забрала, отца твоего, так рано… И пожить-то с ним толком не успели… А как любили мы с ним друг друга! И сыночка моего старшего, братика твоего… Мне когда сказали, что убило их, я чуть с ума не сошла… В тот же час за ними была готова… Только ты меня на этом свете и удержал. А теперь… Не могу я смотреть, как эта зараза тебя от меня уводит! Ладно, была бы девка хорошая, но она ж дрянь, мразь первостатейная!

Никакой дрянью та, конечно, не была. Нормальная девушка из нормальной, вполне интеллигентной семьи, вежливая, воспитанная… Но маму было не переубедить, и склоки продолжались. Как он ни просил обеих женщин пойти на уступки – ни одна не соглашалась. Они были готовы просто разорвать его на кусочки – так Андрею казалось. И ему в этих ссорах тоже доставалось немало.