Нана Рай - Фейк

И вот сейчас он поцеловал ту, ради которой был готов разрушить свою жизнь. А она оттолкнула его. Так ему и надо. Он заслужил.

Чувство, что он попал в тюрьму. Красивую, уютную, но все же тюрьму. После того, как он помог Алексе обработать на ногах почти зажившие порезы, она упала на кровать и попросила не тревожить ее пару часов.

Даня не увидел в спальне мольберта с красками. А спросить не рискнул. После их поцелуя он вообще молчал и не произнес ни слова. Благо, Алекса болтала без остановки, словно сама хотела заглушить возникшее между ними смущение.

Теперь он сидит на кровати и смотрит в окно, на снежные буковые леса, на горы, теряющиеся в тумане, и солнце, которое проблескивает искрами на снегу. И не может запечатлеть эту красоту.

Стук в дверь вырывает Даниила из дум, и он почти с радостью подбегает к двери:

– О-о-о, – он удивленно смотрит на Галину.

Она держит в руках стопку постельного белья и неловко заглядывает ему за спину. Увидев, что он один, она еще шире улыбается и протягивает комплект:

– Зная Сашу, она вряд ли вспомнила, что здесь не постелено.

– Да? – Даня оглядывается на кровать. – Алекса просто устала и легла спать. Думаю, потом бы она вспомнила.

– Разумеется, – мягко соглашается Галя.

Она нервно приглаживает кудри. Высокая, ростом почти с Даню. Не красавица, но милая.

– Может быть вы… голодны?

Растерянность в ее голосе придает Дане уверенность, и он отвечает очень четко, ни разу не заикнувшись:

– Если честно, не отказался бы перекусить. И давайте на «ты», так спокойнее.

– С радостью, – улыбается Галина.

Впервые он ведет себя с девушкой, как с закадычным другом. Нервничать, заикаться? Какая глупость.

Они спускаются на первый этаж, и всю дорогу Даня вдыхает странный для девушки аромат, словно она ведунья, живущая в избе, полной волшебных трав.

На кухни у них действительно хай-тек. Бревна зашиты гипсокартоном и заштукатурены в кофейный цвет, а кухонная мебель матового бежевого цвета со встроенной техникой. Сразу и не разберешься, где что лежит.

Даня садится за прозрачный стеклянный стол и молча наблюдает, как Галина хозяйничает. Несмотря на полноту, она двигается плавно, а ее руки сноровисто нарезают буженину и овощи. До Алексы ей, конечно, далеко. Но что-то в Гале есть. Нечто неуловимое.

– Вы давно встречаетесь? – вопрос нарушает приятную тишину. Редко, когда встретишь человека, с которым хорошо молчать.

– Ну, нет. Все весьма сумбурно получилось, даже уже сам не пойму, как, – скомкано отвечает Даня.

Почему-то врать Галине сложно. Особенно, когда она смотрит на него с такой теплотой. Интересно, а если она разозлится, ее лицо покраснеет?

– У Сашеньки всегда так, – Галя заваривает в чайничке черный чай с земляникой. – Она очень энергичная и встречается то с одним, то с др… – она осекается и смущенно глядит на Даню. – Прости. Уверена, у вас все серьезно. Она раньше никогда не приводила в дом… никого.

– Не переживай.

Даня берет из ее рук изящную чашку с золотым ободком и утыкается взглядом в чай. Ладонями обхватывает края, едва чувствуя, как они обжигают кожу.

И правда, на что он надеется? Где он, а где Алекса. Им не суждено быть вместе, иначе его картины, где он изображал их свадьбу, давно бы сбылись.

– Угощайся.

Галя ставит на стол мясную нарезку с красными черри. Они похожи на губы Алексы. Маленькие, сладкие… При воспоминании о поцелуе по телу бежит теплая дрожь.

– Ты точно в порядке? – она садится напротив и складывает на столе руки.

Без косметики Галина похожа на школьницу.

– Просто… неуверенно себя чувствую. Алекса хочет, чтобы я был рядом. Но я не знаю, чем могу помочь.

Помочь найти ей убийцу. Жаль, что произнести вслух эти слова он не может.

– Ты сам ответил на свой вопрос. Просто будь рядом. Этого достаточно.

– Ну, вообще-то девушкам периодически надо не только это, – веселый мужской голос так неестественно звучит на кухне, разрушая их доверительный диалог.

Даня оборачивается. Перед ним стоит взъерошенный парень в красной футболке и растянутых штанах, и впервые в семье Вольф проскальзывает сходство. Незнакомый парень похож на Галину больше, чем ее двойняшка.

– Клементий, Клим, как удобно, – он протягивает руку, и Даня ее пожимает.

– Даниил.

– А, так ты тот парень Лекси, о котором трындела Злата? Пипец просто. У нас отец умер, а она в дом хахаля тащит. Нет, я все понимаю, но неужели у женщин так все тесно связано… Там, эрогенные зоны с чувством утраты, – Клим закатывает глаза.