Юлия Санникова - Расследования официальные и не очень [litres самиздат]

Например, почему Франсуаза была в пижаме? Ведь в таком виде она могла выйти только к очень близкому человеку.

Для чего тому, кто спит в одиночестве, могли понадобиться беруши?

Кто запер входную дверь?

Кто и почему избил жертву?

Кого видели в окне соседи за пятнадцать минут до приезда Люка Буаншо, если Франсуаза, раз уж на ней была пижама, в это время скорее всего спала?

***

– Проблема вашего скрипта – сказал Пикар, отечески похлопав меня по плечу, – в том, что вы искусственно создаете напряжение. Вы с самого первого момента бросаете подозрения на Буаншо, а потом в каждой сцене усиливаете этот эффект.

Я попытался оправдаться.

– Но так шло расследование! Я же ничего от себя не добавляю, просто пересказываю материалы дела. Да вы и сами знаете: в самом начале все говорило о том, что Буаншо виновен. Даже у полиции не было на этот счет сомнений.

– А, ну если вы пересказываете дело, тогда, конечно, вопросов нет, – саркастически заметил Пикар. – Только скажите на милость, зачем в таком случае вообще нужен сценарист? Я мог бы просто повесить фотографии супругов Буаншо на стенку, сесть перед камерой и зачитать сначала отчет бригады скорой помощи, потом рапорт осмотра места происшествия и, наконец, протоколы допросов. В конце мы вместе с месье Буаншо посетовали бы, как плохо во Франции работает полиция, и как неэтично она обращается с подозреваемыми, а перед титрами дали крупным планом лицо его матери, и она, проникновенно глядя в камеру, сказала бы, что всегда верила в невиновность сына. Ну, как вам это нравится?

– Кто-то должен написать синопсис и реплики ведущего в интервью, – попробовал пошутить я. – Для этого как раз нужен сценарист.

– Мой друг, но ведь дело же совсем не в синопсисе и не в строгом следовании фабуле. Проблема вашего сценария в том, что вы дурачите зрителя и большую часть времени ведете его по ложному следу. Вы же с первых кадров подсовываете ему виновность Буаншо, специально, чтобы в конце эффектным жестом объявить, что он тут совсем и не причем.

– Но разве не так строятся все детективные сюжеты? – воскликнул я, все еще не понимая, за что Пикар меня критикует.

– Бог мой, конечно, нет! С чего вы это взяли?

– Ну как же, в любом хорошем детективе читатель всегда идет по ложному следу, и только в конце выясняется, что убийца – это друг детства жертвы, а вовсе не тот бедный родственник, который всю дорогу сидит без гроша, и у которого единственного есть мотив.

– Одно дело самому идти по ложному следу, другое – когда туда гонят палкой, – заметил Пикар, поджав губы и укоризненно глядя на меня. – В любом хорошем детективе на первом плане находится загадка, именно она двигает сюжет, а не ваши жалкие попытки надуть зрителя. Вы должны представить ему все имеющиеся в распоряжении факты, а там уже не ваша забота, что он будет с ними делать.

– Фактов в этом деле не так уж и много – вот в чем проблема.

– А, по-моему, фактов здесь более чем достаточно, – не согласился со мной Пикар. – Проблема в том, что никто не хочет их анализировать. Ведь это слишком сложно и требует усилий! Куда проще решить, что в подавляющем большинстве убийств одного супруга виновен второй, и отбросить все, что эту версию не подтверждает.

Я был полностью с ним согласен.

– Справедливости ради нужно сказать, – продолжал Пикар, – в этом деле есть совершенно необъяснимые детали. Признаюсь, я так до сих пор и не понял историю с летним шарфом. Вытащить его из шкафа в январе месяце могла только сама Франсуаза, но никак не муж и не любовник, если допустить, что убийцей мог быть и он.

– Для чего по-вашему она это сделала?

– Мне приходит на ум только одно логическое объяснение, – Пикар развел руками. – Мадам Буаншо решила повеситься и именно для этого достала платок.

– Но ведь полиция проверила потолок в гостиной и не нашла балок, куда она смогла бы закинуть петлю.

– А я и не настаиваю, что она сделала это именно в гостиной. Повесится можно и на перилах лестницы, для этого большого ума и изобретательности не требуется, главное решиться.

Я был в замешательстве.

– Но тогда как она очутилась в гостиной? Вы, я надеюсь, не рассматриваете сверхъестественные версии?

– Друг мой, ну о чем вы? – усмехнулся Пикар. – Конечно, никакой мистики тут нет. Мадам Буаншо могла попасть в гостиную двумя способами. Во-первых, она могла умереть не сразу. Науке известны случаи, когда человек воскресал спустя несколько часов после смерти. Франсуаза могла повеситься где-то в другом месте, после чего очнулась, развязала петлю и спустилась в гостиную, где смерть настигла ее уже окончательно и бесповоротно.